А́вгустовский путч — политические события, разворачивавшиеся 18 — 21 августа 1991 года в СССР, получившие официальную оценку со стороны властей СССР (в лице Президента СССР^[4], Верховного Совета СССР^[5] и Съезда народных депутатов СССР^[6]) и РСФСР (в лице Президента РСФСР^[7], Совета Министров РСФСР^[8] и Верховного Совета РСФСР^[9]), а также органов власти некоторых союзных республик^[10], как заговор, государственный переворот и антиконституционный захват власти (путч). События выразились в создании Государственного комитета по чрезвычайному положению (ГКЧП), состоящего из вице-президента СССР Геннадия Янаева, ряда руководителей ЦК КПСС, правительства СССР, армии и КГБ СССР и провозгласившего себя органом «для управления страной и эффективного осуществления режима чрезвычайного положения», решения которого общеобязательны^[11], а также выразились в объявлении Янаева и. о. президента СССР «в связи с невозможностью по состоянию здоровья исполнения Михаилом Горбачевым своих обязанностей Президента СССР». Основной целью создания ГКЧП, по словам одного из его ведущих участников Геннадия Янаева — было недопущение подписания договора о Союзе Суверенных Государств, который по мнению участников ГКЧП, упразднял Союз ССР^[12][13]. Другой ведущий участник комитета, председатель КГБ СССР Владимир Крючков на своем первом допросе в день ареста 22 августа 1991 года заявил, что члены ГКЧП не ставили задачу лишить Горбачева поста президента СССР^[14].

Действия ГКЧП сопровождались объявлением чрезвычайного положения в Москве, приостановлением деятельности политических партий, общественных организаций и массовых движений, препятствующих нормализации обстановки; запретом проведения митингов, уличных шествий, демонстраций, а также забастовок; установлением контроля над СМИ, временным приостановлением выпусков некоторых центральных, московских городских и областных общественно-политических изданий^[15].

Основное противостояние непосредственно в период описываемых событий проходило между ГКЧП и высшими органами власти РСФСР^[16].

Через 20 лет после этих событий, в августе 2011 года Михаил Горбачев заявил, что заранее знал о планируемых действиях будущих членов ГКЧП^[17][18]. Однако в сентябре 1991 года на следствии по делу ГКЧП он говорил противоположное^[19].

С 22 по 29 августа 1991 года члены ГКЧП и ряд лиц, формально в комитет не входивших, но способствовавших ему, были арестованы^[20], но с июня 1992 года по январь 1993 года все они были отпущены под подписку о невыезде^{[21][22][23][24][25]}. В апреле 1993 года началось судебное разбирательство^[26][27]. 23 февраля 1994 года подсудимые по делу ГКЧП были амнистированы Государственной Думой Федерального Собрания Российской Федерации^[28][29], несмотря на возражение Ельцина^[30]. Один из подсудимых, Валентин Варенников, отказался принять амнистию^[31] и над ним продолжился суд^[32]. 11 августа 1994 Военная коллегия Верховного Суда России вынесла оправдательный приговор Варенникову^[33][34].

Цели ГКЧП

Основная цель ГКЧП, по версии членов ГКЧП, было не допустить распада СССР^[1] и подписания нового союзного договора, создающего вместо СССР конфедерацию — Союз Советских Суверенных Республик (Союз Суверенных Государств)^{[2][3][35][36]}. В 23-й статьe союзного договора говорилось:

Настоящий Договор одобряется высшими органами государственной власти государств, образующих Союз, и вступает в силу с момента подписания их полномочными делегациями.

Для государств, его подписавших, с той же даты считается утратившим силу Договор об образовании Союза ССР 1922 года^[37].

С вступлением Договора в силу для государств, подписавших его, действует режим наибольшего благоприятствования.

Отношения Союза Советских Суверенных Республик и республик, входящих в состав Союза Советских Социалистических Республик, но не подписавших настоящий Договор, подлежат урегулированию на основе законодательства Союза ССР, взаимных обязательств и соглашений.

— ^[38][39]

20 августа в Ново-Огарёве договор о создании ССГ должны были подписать представители Белорусской ССР, Казахской ССР, РСФСР, Таджикской ССР и Узбекской ССР, а осенью договор должны были подписать — Азербайджанская ССР, Киргизская ССР, Украинская ССР и Туркменская ССР^[40]. На скорейшем подписании этого договора настаивал Ельцин^[41].

Одним из первых заявлений ГКЧП, распространённых советскими радиостанциями и центральным телевидением, в стране вводилось чрезвычайное положение:

В целях преодоления глубокого и всестороннего кризиса, политической, межнациональной и гражданской конфронтации, хаоса и анархии, которые угрожают жизни и безопасности граждан Советского Союза, суверенитету, территориальной целостности, свободе и независимости нашего Отечества; исходя из результатов всенародного референдума о сохранении Союза Советских Социалистических Республик; руководствуясь жизненно важными интересами народов нашей Родины, всех советских людей заявляем:

В соответствии со статьей 127-3 Конституции СССР и статьей 2 Закона СССР «О правовом режиме чрезвычайного положения» <…> ввести чрезвычайное положение в отдельных местностях СССР на срок 6 месяцев с 4 часов по московскому времени 19 августа 1991 года

— ГКЧП. Указ Вице-президента СССР, Заявление Советского руководства, Обращение к советскому народу Радио 18 августа 1991 г.

Закон СССР «О правовом режиме чрезвычайного положения» был принят в апреле 1990 года. Согласно закону, чрезвычайное положение на территории союзных, автономных республик либо в их одной отдельной местности мог объявить Верховный Совет этой союзной или автономной республики; на всей территории СССР чрезвычайное положение мог объявить Верховный Совет СССР. Президент СССР (или исполняющий его обязанности) мог вводить чрезвычайное положение только в отдельных местностях и только с согласия Президиума Верховного Совета или высшего органа государственной власти союзной республики (в РСФСР — это Съезд народных депутатов, в остальных союзных республиках — это Верховный Совет). При отсутствии такого согласия вводил чрезвычайное положение с незамедлительным внесением принятого решения на утверждение Верховного Совета СССР^[42].

В случае подписания нового договора и упразднения существовавшей структуры управления СССР члены ГКЧП могли лишиться своих высших государственных должностей^[43]. Однако, Янаев отрицал, что члены ГКЧП держались за свои должности^[12][44][45]. В июле 1991 года на конфиденциальной встрече Горбачёва, Ельцина и Назарбаева была достигнута договорённость, что премьер-министром нового Союза должен стать Назарбаев, а состав кабинета министров должен быть радикально обновлён; по версии Горбачева разговор был записан сотрудниками КГБ, и его содержание стало известно членам ГКЧП^[46].

24 января 1992 года Крючков написал письмо, в котором отрицал, что КГБ подслушивал Горбачева, Назарбаева и Ельцина:

22 декабря 1991 года в программе Российского телеканала в 19.30-20.15 демонстрировалась очередная серия британского телефильма «Вторая русская революция». В этой серии показывались кадры интервью с М. С. Горбачевым и Н. А. Назарбаевым. Последние утверждали, что 29-30 июля 1991 года мною, Крючковым В. А., (а также Плехановым Ю. С.) было организовано прослушивание их переговоров с Б. Ельциным в Ново-Огарево. Заявляю, что это утверждение является полностью надуманным. Не случайно, даже следствие по делу ГКЧП упомянутое «прослушивание» мне не вменяет в вину. Мне не известно, что послужило основанием для такого заявления М. Горбачева, Н. Назарбаева. Возможно, они были введены кем-то в заблуждение.<…>

— ^[47]

.

Согласно опросу 1500 человек, проведённому в 1993 году фондом «Общественное мнение», наибольшее число респондентов (29 %) выбрали из предложенных на выбор вариантов, что целью ГКЧП был захват власти, а для этого они хотели «свергнуть Горбачёва» и «не допустить Ельцина к власти», а 18 % выбрали вариант, что члены ГКЧП хотели изменить политическое устройство общества: «сохранить Советский Союз», «вернуть обратно прежний, социалистический строй», а для этого «установить военную диктатуру»^[48].

Выбор момента

Члены ГКЧП выбрали момент, когда Президент находился в отъезде — на отдыхе в госрезиденции «Форос» в Крыму, — и объявили о том, что он не может исполнять свои обязанности по состоянию здоровья.

Силы ГКЧП

Активные члены и сторонники ГКЧП

• Ачалов Владислав Алексеевич (1945—2011) — заместитель министра обороны СССР, генерал-полковник
• Бакланов Олег Дмитриевич (р. 1932) — первый заместитель председателя Совета обороны СССР
• Болдин Валерий Иванович (1935—2006) — руководитель аппарата Президента СССР
• Варенников Валентин Иванович (1923—2009) — главнокомандующий Сухопутными войсками — заместитель министра обороны СССР, генерал армии, Герой Советского Союза
• Генералов Вячеслав Владимирович (р. 1946) — начальник охраны резиденции Президента СССР в Форосе
• Крючков Владимир Александрович (1924—2007) — председатель КГБ СССР, генерал армии
• Лукьянов Анатолий Иванович (р. 1930) — председатель Верховного Совета СССР
• Павлов Валентин Сергеевич (1937—2003) — премьер-министр СССР
• Плеханов Юрий Сергеевич (1930—2002) — начальник Службы охраны КГБ СССР
• Пуго Борис Карлович (1937—1991) — министр внутренних дел СССР, генерал-полковник
• Стародубцев Василий Александрович (1931—2011) — председатель Крестьянского союза СССР
• Тизяков Александр Иванович (р. 1926) — президент Ассоциации государственных предприятий и объектов промышленности, строительства, транспорта и связи СССР
• Шенин Олег Семенович (1937—2009) — член Политбюро ЦК КПСС
• Язов Дмитрий Тимофеевич (р. 1924) — министр обороны СССР
• Янаев Геннадий Иванович (1937—2010) — вице-президент СССР^[49]

Силовая и информационная поддержка ГКЧП

ГКЧП опирался на силы КГБ (Альфа), МВД (ОМОН и Дивизия им. Дзержинского) и МО (106-я (Тульская) воздушно-десантная дивизия, Таманская мотострелковая дивизия, Кантемировская танковая дивизия^[50]). Всего в Москву было введено около 4 тысяч военнослужащих, 362 танка, 427 бронетранспортеров и БМП. Дополнительные части ВДВ, мотострелковые войска и флот^[51] были переброшены в окрестности Ленинграда, Таллина, Тбилиси, Риги.

Воздушно-десантными войсками командовал генерал-лейтенант П. С. Грачёв. При этом Грачёв поддерживал телефонную связь как с Язовым, так и с Ельциным. Однако ГКЧП не имел полного контроля над своими силами; так, в первый же день части Таманской дивизии перешли на сторону защитников Белого дома. С танка этой дивизии произнёс своё знаменитое послание к собравшимся сторонникам Ельцин.

Информационную поддержку ГКЧП оказывало Гостелерадио СССР (в течение трёх суток выпуски новостей непременно включали разоблачения различных актов коррупции и нарушений законности, совершённых в рамках «реформистского курса»), ГКЧП заручилось также поддержкой ЦК КПСС, однако эти институты не смогли оказать заметного влияния на положение в столице.

Предводитель ГКЧП

Несмотря на то, что номинальным главой ГКЧП был Г. И. Янаев, по мнению ряда экспертов (например, бывшего депутата Ленсовета, политолога и политехнолога Алексея Мусакова), «подлинной душой» комитета был В. А. Крючков^[52][53] Ведущая роль Крючкова неоднократно упоминается и в материалах служебного расследования, проведённого КГБ СССР в сентябре 1991 г.^[54].

Председатель российского Совмина Иван Силаев называл «главным идеологом переворота» Анатолия Лукьянова^[55][56].

Несмотря на это, по мнению Президента России Бориса Ельцина^[57]:

Противники ГКЧП

Сопротивление ГКЧП возглавило политическое руководство РСФСР (президент Борис Ельцин, вице-президент Александр Руцкой, председатель правительства Иван Силаев, и. о. председателя Верховного Совета Руслан Хасбулатов).

В обращении «К гражданам России» от 19 августа Борис Ельцин, Руслан Хасбулатов и Иван Силаев, охарактеризовав действия ГКЧП как государственный переворот, заявили:

Хасбулатов был на стороне Ельцина, хотя через 10 лет в интервью Радио Свобода говорил, что, как и ГКЧП, был недоволен проектом нового Союзного договора:

Что касается содержания нового Союзного договора, так, помимо Афанасьева и кого-то ещё другого, я сам был страшно недоволен этим содержанием. Мы с Ельциным много спорили — идти нам на совещание 20 августа? И, наконец, я убедил Ельцина, сказав, что, если мы даже не пойдем туда, не составим делегацию, это воспримут, как наше стремление развалить Союз. Был же референдум, в конце концов, в марте о единстве Союза. Шестьдесят три, кажется, процента или 61 процент населения высказались за сохранение Союза. Я говорю: «Мы с вами не имеем права…». Поэтому я говорю: «Давайте мы пойдем, составим делегацию, а там мотивированно изложим свои замечания к будущему Союзному договору».

— ^[59].

Более того, он считал идею о новом союзном договоре провокационной с самого начала:

Самая большая опасность возникла, когда появилась идея заключения нового Союзного договора. Идея совершенно пагубная. Первый Союзный договор, объединивший Российскую Федерацию, Украину, Закавказье, был заключен в 1922 году. Он послужил основой первой советской Конституции в 1924 году. В 1936 году была принята вторая, а в 1978 — третья Конституция. И Союзный договор в них окончательно растворился, о нём помнили только историки. И вдруг он возникает вновь. Своим появлением он ставил под сомнение все предыдущие конституции, как бы признавал СССР нелегитимным. С этого момента дезинтеграция начала набирать силу.

— Так разбивали Советский Союз. Беседа с Русланом Хасбулатовым

Защитники Белого дома

По призыву российских властей, у Дома Советов Российской Федерации («Белого дома») собрались массы москвичей, среди которых были представители самых разных социальных групп — от демократически настроенной общественности, студенческой молодёжи, интеллигенции до ветеранов Афганской войны.

По словам лидера партии «Демократический союз» Валерии Новодворской, несмотря на то, что она в эти дни содержалась в СИЗО, члены её партии приняли активное участие в уличных акциях против ГКЧП в Москве^[60].

Некоторые из участников обороны Дома Советов, входившие в отряд «Живое кольцо» 20 августа 1991 года, образовали одноимённую общественно-политическую организацию Союз «Живое Кольцо»^[61] (лидер К. М. Труевцев).

Другое общественно-политическое объединение, сформировавшееся возле Дома Совета в те дни, — «Общественно-патриотическое объединение добровольцев — защитников Белого дома в поддержку демократических реформ — отряд „Россия“»^[62].

Среди тех, кто пришёл защищать Дом Советов от возможного штурма были Мстислав Ростропович, Андрей Макаревич, Константин Кинчев, Александр Городницкий, Маргарита Терехова, Борис Хмельницкий, Татьяна Друбич, Анатолий Крупнов, будущий террорист Шамиль Басаев и будущий руководитель компании «ЮКОС» Михаил Ходорковский^[63][64], вице-мэр Москвы Ю. М. Лужков и его беременная жена Е. Н. Батурина^[57].

Предыстория

• 28 марта на совещании у Горбачёва была создана комиссия во главе с Геннадием Янаевым, которая должна была подготовить введение чрезвычайного положения^[3][41]. В комиссию входили все будущие члены ГКЧП, за исключением двух человек — Тизякова и Стародубцева^[65]. В этот же день в Москву были введены войска^[66][67].
• 17 июня Горбачёв и лидеры девяти республик согласовали проект Союзного договора. Сам проект вызвал резко отрицательную реакцию у силовиков из Кабинета Министров СССР: Язова (Минобороны), Пуго (МВД) и Крючкова (КГБ).
• 20 июня в Берлине Госсекретарь США Джеймс Бейкер предупреждает министра иностранных дел СССР Александра Бессмертных со ссылкой на разведданные о возможном заговоре с целью отстранения Горбачёва от власти и причастности к нему премьер-министра Павлова, министра обороны Язова и председателя КГБ Крючкова^[3][40][67]. Аналогичную информацию посол США в Москве Мэтлок передаёт Горбачеву^[40].
• 20 июля — Президент РСФСР Борис Ельцин издал указ о департизации, то есть о запрещении деятельности парткомов на предприятиях и в учреждениях.
• 29 июля в Ново-Огарёве конфиденциально встретились Горбачёв, Ельцин и президент Казахстана Н. А. Назарбаев. Они наметили подписание нового Союзного договора на 20 августа.
• 2 августа Горбачёв в телеобращении объявил, что подписание Союзного договора намечено на 20 августа. 3 августа это обращение опубликовано в газете «Правда».
• 3 августа на заседании Кабинета министров СССР Горбачев заявляет о том, что в стране чрезвычайная ситуация и надо принимать меры, включая введение чрезвычайного положения^[68][69][40].
• 4 августа Горбачёв отправился отдыхать в свою резиденцию в районе посёлка Форос в Крыму.
• 15 августа опубликован текст Союзного договора.
• 16 августа председатель Верховного Совета СССР А. И. Лукьянов, находящийся в отпуске на Валдае, разговаривает по телефону с секретарем ЦК КПСС О. С. Шениным, работает над текстом своего заявления о недопустимости подписания договора о Союзе Суверенных Государств.

17 августа — Крючков, Павлов, Язов, Бакланов, Шенин и помощник Горбачёва Болдин встречаются на объекте «АБЦ» — закрытой гостевой резиденции КГБ по адресу Теплостанский проезд, 1а. По данным «Би-би-си» принимаются решения ввести ЧП с 19 августа, потребовать от Горбачёва подписать соответствующие указы или уйти в отставку и передать полномочия вице-президенту Янаеву, Ельцина задержать на аэродроме «Чкаловский» по прилёте из Казахстана для беседы с Язовым, дальше действовать в зависимости от результатов переговоров.^[67] Варенников на суде заявил, что при его присутствии на объекте «АБЦ», рассматривались только две проблемы: первая — оценка обстановки в стране и вторая — какие надо принять меры. И никто не говорил о лишении Горбачева власти^[70].

Начало событий

Версия Геннадия Янаева

• По версии члена ГКЧП Г. И. Янаева, 16 августа на одном из спецобъектов КГБ СССР в Москве состоялась встреча Министра обороны СССР Язова и Председателя КГБ Крючкова, на которой обсуждалась ситуация в стране. 17 августа на том же объекте прошла встреча в том же составе, на которую был также приглашен Председатель правительства СССР Валентин Павлов. На ней было решено направить группу членов Политбюро ЦК КПСС в Форос, чтобы потребовать от Михаила Горбачёва немедленного введения чрезвычайного положения и не подписывать новый Союзный договор без проведения дополнительного референдума. 18 августа около 20:00 Янаев прибыл в Кремль, где прошла встреча с группой членов Политбюро, вернувшихся из Фороса от Горбачёва.

…мне несколько раз звонили в автомашину начальник аппарата президента Болдин В. И., премьер-министр СССР Павлов В. С., председатель КГБ СССР Крючков В. А. Каждый из них, за исключением Болдина, просил меня приехать в Кремль для того, чтобы обсудить какие-то срочные вопросы… Зная тяжелейшую ситуацию в стране, зная, что предстоит подписание Союзного договора и неоднозначную реакцию в обществе по этому поводу, приехал на эту встречу весьма встревоженным и не знал, о чём пойдет речь

— Г. Янаев, материалы уголовного дела по ГКЧП т. 48 л.д. 4-45, [^[49]]

Хронология основных событий

18 августа

18 августа в 8 часов утра Язов провел совещание в Министерстве обороны, командующему войсками Московского военного округа генералу Н. Калинину было приказано подготовить ввод в Москву 2-й гвардейской мотострелковой дивизии и 4-й гвардейской танковой дивизии, командующему ВДВ П. Грачёву — 106-й воздушно-десантной дивизии. Ввод войск, сказал Язов, может произойти уже сегодня. Для оказания помощи командующим войсками округов по указанию Язова в Ленинград, Ригу, Ташкент, Кировабад и Каунас вылетели представители Министерства обороны.

11:00: Крючков проводит совещание с руководством КГБ, приказывает направить группы сотрудников центрального аппарата в Латвию, Эстонию и Литву, передает своему заместителю Валерию Лебедеву список из 69 лидеров демократического движения, за которыми нужно установить слежку, а по получении приказа — арестовать.^[67]Начальник 7 управления Расщепов должен был обследовать обстановку вокруг дачи Бориса Ельцина, куда тот, судя по имеющейся в КГБ информации, собирался прибыть после прилета из Алма-Аты.

В 13 часов О. Д. Бакланов, О. С. Шенин, В. И. Болдин, генерал В. И. Варенников и начальник 9-го управления КГБ Ю. С. Плеханов^[3] вылетели с аэродрома «Чкаловский» на военном самолёте Ту-154 (бортовой номер 85605)^[71], закреплённом за министром обороны Язовым, в Крым для переговоров с Президентом СССР Горбачёвым, чтобы заручиться его согласием на введение чрезвычайного положения. Около 17 часов они встретились с Горбачёвым. Горбачёв отказался дать им своё согласие^[67][72][73]

Мы в Чрезвычайном комитете договорились, что группа поедет в Крым к Горбачёву для того, чтобы его склонить к принятию решения о введении чрезвычайного положения. … Другой целью нашего приезда в Форос к Горбачёву было сорвать намеченное на 20 августа подписание нового союзного Договора, который, по нашему мнению, не имел никаких правовых основ. 18 августа мы с ним встретились, где, как известно, ни о чём не договорились.

— В. Варенников, интервью.

Варенников уточняет, что Горбачёв всё же не возражал против введения чрезвычайного положения, а лишь только не хотел сам принимать такое решение:

Словом, наша встреча закончилась ничем. Её результаты были весьма туманными, как это бывало вообще в большинстве случаев, когда Горбачёву приходилось принимать решение по острым вопросам или просто говорить на тяжёлую тему. В заключение он сказал: «Чёрт с вами, делайте, что хотите. Но доложите моё мнение». Мы переглянулись — какое мнение? Ни да, ни нет? Делайте что хотите — а мы предлагали ввести чрезвычайное положение в определённых районах страны, где гибли люди, а также в некоторых отраслях народного хозяйства (на железной дороге например). То есть он давал добро на эти действия, но сам объявлять это положение не желал.

— В. Варенников. Неповторимое, кн. 6.

В оправдательном приговоре, который был вынесен Варенникову Военной коллегией Верховного суда РФ говорится следующее:

По показаниям Варенникова В. И., Бакланова О. Д., Шенина О. С. и Болдина В. И., Горбачев М. С. хотя и назвал попытку спасти страну от развала путем введения чрезвычайного положения авантюрой и говорил о возможности принятия чрезвычайных мер через съезд народных депутатов или Верховный Совет СССР, однако закончил встречу рукопожатиями и словами: «Черт с вами, делайте, что хотите, но доложите мое мнение». Эти слова Президента СССР они расценили как фактическое согласие на введение в стране чрезвычайного положения при одновременном его желании остаться в стороне от принятия такого решения.

Признав правильность оценки прибывшими ситуации в стране, свое высказывание о возможности введения чрезвычайного положения решением съезда народных депутатов или Верховным Советом СССР, а также рукопожатия при расставании, свидетель Горбачев М. С. отрицал произнесение указанных слов или одобрение каким-то иным способом введения чрезвычайного положения неконституционным путем. Проанализировав доказательства, суд пришел к выводу, что, несмотря на высказывания М. С. Горбачева об антиконституционности и авантюризме предложений прибывших, непринятие им мер к их задержанию, его предложение созвать съезд народных депутатов или сессию Верховного Совета для обсуждения вопроса о введении чрезвычайного положения, рукопожатия при расставании давали Варенникову В. И. основания полагать, что Президент СССР если и не одобряет, то не возражает против попытки спасти страну от развала путем введения чрезвычайного положения.

Этот вывод подтверждается также объективными действиями членов ГКЧП, которые после провала задуманного полетели к Горбачеву М. С. для обсуждения возможного выхода из создавшейся ситуации.

— Варенников Валентин Иванович. Дело ГКЧП

О. Бакланов позднее утверждал^{[неавторитетный источник?]}, что Горбачёв заявил членам ГКЧП, что не может ехать в Москву, потому что он сидит в корсете и у него отнялась нога. Президент сказал им также, что в любом случае прилетит в Москву на подписание договора, даже если ему отрежут ногу^[3]. Варенников на суде заявил, что Горбачев был болен, о чём он сам нам говорил. Внешне президент СССР производил удручающее впечатление и в физическом, и в морально-психологическом плане^[74]. Как заявил на следствии лечащий врач президента СССР И. Борисов, 14 августа у Горбачева случился приступ радикулита, в связи с чем проводилась весьма активная терапия^[71].

В 16:32 на президентской даче были отключены все виды стационарной связи, включая канал, обеспечивавший управление стратегическими ядерными силами СССР^[67]. По другим данным, сохранялась связь в домике охраны Горбачёва, которой тот воспользовался несколько раз. Позвонил, например, А. И. Вольскому^[75]. Варенников утверждал, что связь была отключена только в кабинете дачи Горбачева. Все виды связи работали в административном доме дачи (это в одной-двух минутах ходьбы от главного дома), а автомобили были оборудованы закрытой космической связью^[76]. Лукьянов в своих воспоминаниях, ссылаясь на материалы уголовного дела, пишет, что работали радиоприемники, телевизоры, переносные рации, два междугородных телефона. Кроме того, на даче находились президентские автомашины, оснащенные спутниковой связью. Сотрудники охраны звонили по междугородному телефону своим семьям уже вечером 19 августа^[77]. Адвокат Варенникова Дмитрий Штейнберг заявлял, в Форосе у Горбачева имелись все виды правительственной связи, вплоть до выхода на радиостанцию по системе «Казбек». По его словам cледствие установило, что 19, 20, 21 августа эта система работала^[78].

20:00: Янаев, Павлов, Крючков, Язов, Пуго, Лукьянов собираются в кремлевском кабинете премьер-министра, обсуждают и правят документы ГКЧП^[67].

23:25: Янаев, сославшись на статью 127. 7 Конституции СССР^[79], подписывает указ о временном возложении на себя президентских полномочий^[67] со следующего дня, 19 августа «в связи с невозможностью по состоянию здоровья исполнения Горбачевым Михаилом Сергеевичем своих обязанностей Президента СССР»^[80].

19 августа

В 01:00 Янаев подписывает документы о формировании Государственного комитета по чрезвычайному положению в составе себя, Павлова, Крючкова, Язова, Пуго, Бакланова, Тизякова и Стародубцева (в числе этих документов «Обращение к советскому народу»)^[81]. Присутствующие члены ГКЧП подписывают Постановление ГКЧП № 1, где говорится о введении «в отдельных местностях СССР» чрезвычайного положения сроком на шесть месяцев с 4 часов по московскому времени 19 августа, о запрете митингов, демонстраций и забастовок, о приостановке политических партий, общественных организаций и массовых движений, препятствующих нормализации обстановки, а также о выделении всем желающим жителям городов 15 соток земли для садово-огородных работ^[15][67].

В 4 часа утра 19 августа Севастопольский полк войск КГБ СССР блокирует президентскую дачу в Форосе. По распоряжению начальника штаба войск ПВО СССР генерал-полковника Мальцева двумя тягачами перекрыта взлётная полоса, на которой расположены лётные средства Президента — самолёт Ту-134 и вертолёт Ми-8^[82]

В 6 часов утра средства массовой информации СССР объявляют о неспособности Президента СССР М. С. Горбачёва выполнять свои функции по состоянию здоровья и о переходе всей полноты власти согласно союзной конституции к вице-президенту страны Геннадию Янаеву. Также было объявлено, что для управления страной и эффективного осуществления режима чрезвычайного положения создан Государственный комитет по чрезвычайному положению (ГКЧП). Комитет объявил о введении в отдельных местностях страны чрезвычайного положения^[83] (Янаев ввел чрезвычайное положение только лишь в Москве^[15]). 6.00 Министр обороны СССР Д. Язов собрал на совещание командующих войсками военных округов. Инструкция сводилась к следующему: обеспечение порядка в зависимости от обстановки — усилить охрану военных объектов. «Об остальном, — сказал министр, — узнаете из сообщений радио и газет».

Ночью Альфа выдвинулась к даче Ельцина в Архангельском, но не блокировала президента и не получила указания предпринять по отношению к нему какие-либо действия. Язов отрицает, что готовилась акция против Ельцина^[35]. Тем временем Ельцин в экстренном порядке мобилизовал всех своих сторонников в верхнем эшелоне власти, самыми видными из которых оказались Р. И. Хасбулатов, А. А. Собчак, Г. Э. Бурбулис, М. Н. Полторанин, С. М. Шахрай, В. Н. Ярошенко. Коалиция составила и рассылала по факсу воззвание «К гражданам России». Б. Н. Ельцин подписал указ «О незаконности действий ГКЧП»^[84]. Рупором противников ГКЧП стало «Эхо Москвы».

07:00: По приказу министра обороны Язова в Москву были выдвинуты Таманская мотострелковая дивизия, Кантемировская танковая дивизия, 106-я (Тульская) воздушно-десантная дивизия.

Президент России Б. Н. Ельцин в 9 часов прибывает в «Белый дом» (Верховный Совет РСФСР) и организует центр сопротивления действиям ГКЧП. Сопротивление принимает форму митингов, которые собираются в Москве у Белого дома на Краснопресненской набережной и в Ленинграде на Исаакиевской площади у Мариинского дворца.

08:00: Телецентр в Останкино взят под охрану десантными войсками. Отключены телепередатчики Российского ТВ. Все каналы перекоммутированы на 1 программу. Передают заявление Лукъянова и документы ГКЧП, в перерывах — классическая музыка, большей частью в миноре^[85].

С 9:30 в Москве началось передвижение отдельных военных колонн — армейских грузовиков, БТР, танков^[82].

10:00. С помощью выделенных по указанию Пуго экипажей ГАИ войска в течение дня занимают отведенные им ключевые позиции в центре Москвы. Надлежало взять под охрану Центральный телеграф, ТАСС, телецентр в Останкино, радиостанции, ТЭЦ, водонапорные станции, мосты и подъезды к ним. Спецназ КГБ СССР блокировал Манежную площадь и Кремль^[86]. Между тем, непосредственно у Белого дома располагается бронетехника 137-го парашютно-десантного полка 106-й воздушно-десантной дивизии под командованием генерал-майора А. И. Лебедя и танки Таманской дивизии.

11:00: На Манежной площади начали собираться люди с трехцветными знаменами, портретами Сахарова и Ельцина. Народные депутаты России и Моссовета призвали собравшихся к бессрочной забастовке. Раздаётся призыв: «Все на защиту Белого дома!»^[87].

Группой автоматчиков Таманской дивизии занят Центральный телеграф, всем находившимся приказано покинуть помещение. В то же время по телетайпам, находящимся вне операционного зала, продолжала передаваться информация, в том числе из Белого дома^[88].

11:30: Многотысячная колонна направляется по Тверской к Белому дому. В 12:00 в Москве на Манежной площади начался стихийный митинг, в котором пока принимает участие несколько тысяч человек, однако толпа постоянно увеличивается. Было зачитано заявление руководства России, в котором происшедшие ночью 19 августа события названы «антиконституционным переворотом» и содержится призыв к всеобщей бессрочной забастовке. Вскоре после начала митинга к Манежной площади со стороны Большого театра начала движение колонна БТР, однако несколько тысяч человек, взявшись за руки, остановили их перед площадью^[82]. На Манежную площадь со стороны ул. Герцена, Тверской, Нового Арбата, Лубянки пытаются пробиться колонны бронетраспортеров. Люди остановили их на подступах к площади и начали воздвигать заслоны из автобусов и троллейбусов.^[88].

В 12:15 у Белого дома собрались несколько тысяч человек, к ним вышел Борис Ельцин. Перед парадной лестницей Белого дома Ельцин зачитал с танка № 110 Таманской дивизии «Обращение к гражданам России», в котором назвал действия ГКЧП «реакционным, антиконституционным переворотом» и призвал граждан страны «дать достойный ответ путчистам и требовать вернуть страну к нормальному конституционному развитию». Из среды митингующих создаются безоружные отряды ополченцев под командованием депутата К. И. Кобца. Деятельное участие в ополчении принимают ветераны-афганцы и сотрудники частного охранного предприятия «Алекс».

14:00: ГКЧП издал постановление о временном ограничении перечня выпускаемых центральных, московских городских и областных общественно — политических изданий следующими газетами: «Труд», «Рабочая трибуна», «Известия», «Правда», «Красная звезда», «Советская Россия», «Московская правда», «Ленинское знамя», «Сельская жизнь»^[15] и по некоторым данным, требовал от Ельцина и его сторонников к 16 часам очистить Белый дом^[87].

15:30: Собравшиеся у Белого дома начали строительство баррикад. Люди разбирали камни и кирпичи из мостовой для отражения, по слухам, намеченного на 16:00 штурма. Как сообщил РИА председатель госкомитета РСФСР по вопросам обороны, народный депутат республики генерал-полковник Константин Кобец, в Доме Советов России создан штаб по обороне этого здания^[82].

В 16:00 указом Янаева в Москве вводится чрезвычайное положение, комендантом города назначается командующий военным округом Николай Калинин^[15][87].

В 17:00 в пресс-центре МИД состоялась пресс-конференция членов ГКЧП. На ней отсутствовал один из организаторов ГКЧП В. С. Павлов, у которого накануне произошло алкогольное отравление^[49]. Участники ГКЧП заметно нервничали; весь мир обошли кадры трясущихся рук Г. Янаева. 24-летняя журналистка Т. А. Малкина открыто назвала происходящее «переворотом», задав вопрос: «Скажите, пожалуйста, понимаете ли вы, что сегодня ночью вы совершили государственный переворот? И какое из сравнений вам кажется более корректным — с 17-м или 64-м годом?»^[89]. Слова членов ГКЧП были больше похожи на оправдания (Г. Янаев: «Горбачёв заслуживает всяческого уважения…»). Янаев заявил, что начатый в 1985 году курс на демократические преобразования (Перестройка) будет продолжен, а Горбачев находится на отдыхе и лечение в Форосе^[90] и ему ничто ни угрожает. Он назвал Горбачева своим другом и выразил надежду, что тот после отдыха вернется в строй и они будут вместе работать.

В 17:00 бронетранспортеры расчистили подступы к Манежной площади. Убраны развернутые демонстрантами поперек Тверской улицы троллейбусы, бронетехника встала на всех вливающихся в Манежную площадь улицах. Движение транспорта невозможно, но препятствий пешеходам, желающим попасть на площадь, не чинится.

С одного из бронетранспортеров выступил не назвавший себя генерал с просьбами к собравшимся расходиться. Однако поредевшая было с уходом части людей к Дому Советов толпа вновь растет. На Тверской из окон Моссовета разбрасываются в собравшуюся у здания толпу размноженные на ксероксе сегодняшние Обращение и Указ Президента РСФСР^[82].

17:15: Для строительства баррикад вокруг Дома Советов РСФСР на Краснопресненской набережной используются мусорные баки, ограда расположенного рядом детского парка и самого Дома Советов, бетонные блоки, скамейки, спиленные деревья, арматура, трубы. Организован передвижной медпункт. В здание прибыли подразделения, подчиняющиеся МВД РСФСР и стоящие на стороне правительства России. Попыток штурма пока предпринято не было. К зданию подошли представители российского казачества, встреченные овациями, и колонна московских студентов с лозунгами «Свобода!»^[91].

Вокруг всего комплекса Дома Советов РСФСР выстраивается цепочка из нескольких тысяч москвичей, пришедших на защиту Президента и Верховного Совета Российской Федерации. Организуются пикеты^[91].

20.52. Борис Ельцин выступил вечером 19 августа на многотысячном митинге у Дома Советов РСФСР. Президент РСФСР ознакомил собравшихся с последними решениями российского руководства. Он сообщил также, что руководители России будут круглосуточно находиться в Доме Советов.

23:00: Через баррикады к Белому дому пропустили танковую роту Таманской гвардейской дивизии. Прибытие 10-ти танков под командованием майора С. Евдокимова было встречено ликованием многих тысяч москвичей. Экипажи машин заявили о верности российскому правительству. На танках -трехцветные флаги, но нет боекомплекта^[92]. Около 23:30 рота десантников 106-й воздушно-десантной дивизии на 10 БРДМ прибыла в окрестности Дома Советов. Вместе с бойцами прибыл заместитель командующего ВДВ генерал-майор А. И. Лебедь^[93].

По данным иностранных СМИ, за несколько дней до объявления чрезвычайного положения члены ГКЧП приказали одному из псковских заводов послать в Москву 250 тыс. пар наручников^[94][95][96], а также «предварительно отпечатали стопки бланков ордеров на арест» (англ. they thought to ... preprint stacks of blank arrest orders)^[97].

Сюжет в программе «Время»

Центральное телевидение СССР в вечернем^[98] выпуске программы «Время» неожиданно пропускает в эфир сюжет, подготовленный своим корреспондентом Сергеем Медведевым об обстановке у Белого Дома, в который попадает Ельцин, зачитывающий подписанный накануне Указ «О незаконности действий ГКЧП». В завершение звучит комментарий С. Медведева, в котором прямо высказывается сомнение по поводу возможности выхода этого сюжета в эфир. Тем не менее, сюжет увидела огромная аудитория телезрителей всей страны, он резко контрастировал с остальным содержанием программы (с сюжетами в поддержку действий ГКЧП^[99]) и позволил усомниться в действиях ГКЧП.

Автор сюжета Сергей Медведев так объясняет его выход^[100]:

Стоит отметить, что в 1995 году Сергей Медведев стал пресс-секретарем Бориса Ельцина и занимал этот пост до 1996 года^[101]

20 августа

00:40: Народные депутаты РСФСР разъехались по расквартированным в Подмосковье военным частям, чтобы привлечь их на свою сторону.

В связи с госпитализацией утром с гипертоническим кризом премьера Павлова временное руководство Кабинетом министров СССР было возложено на первого вице-премьера Виталия Догужиева^[102], который не делал никаких публичных заявлений в течение событий.

09:30: Строительство баррикад у Белого дома в основном закончено. Подъезды перегорожены грузовиками^[92].

10:00—11:30: группа российских руководителей (А. В. Руцкой, Р. И. Хасбулатов, И. С. Силаев) встречалась в Кремле с А. И. Лукьяновым. В ходе встречи с российской стороны были выдвинуты требования, сводившиеся «к прекращению деятельности ГКЧП^[103], возвращению в Москву Горбачёва, но особых угроз при этом не высказывалось. У Лукьянова создалось впечатление, что эти требования не носили ультимативного характера». Отсутствие ультимативности в требованиях посетителей Кремля говорило об их желании не обострять ситуацию и тем самым удержать гэкачепистов от попыток силовых действий, а также не торопить события, то есть продлить неопределённость ситуации, выгодной Белому дому^[104].

11:30: Десантники генерала Лебедя покидают площадь перед Белым домом^[105].

12:00: Митинг у Моссовета — около 50 тысяч участников.

В 12 часов возле Белого дома начался митинг, санкционированный городскими властями Москвы. На нём собрались по оценкам более 200000 человек.^[106] Организаторы митинга — движение «Демократическая Россия» и Советы трудовых коллективов Москвы и Московской области. Официально заявленный лозунг митинга — «За законность и правопорядок»^[93]. Все пространство вокруг Белого дома заполнено десятками тысяч людей. Митинг длился пять часов. Вместе с Ельциным с балкона Белого дома выступали И. Силаев, Р. Хасбулатов, А. Руцкой, Г. Попов, А. Яковлев, Э. Шеварднадзе и многие другие.

В 13:00—16:00, по данным «Би-би-си», генералами министерства обороны, КГБ и МВД В. А. Ачаловым, В. Ф. Грушко, Г. Е. Агеевым, Б. В. Громовым, А. И. Лебедем, В. Ф. Карпухиным, В. И. Варенниковым и Б. П. Бесковым, по приказу ГКЧП, была проведена подготовка не планировавшегося ранее захвата здания Верховного Совета РСФСР подразделениями силовых структур^[107]. По оценкам экспертов, разработанный ими план захвата был безукоризнен с военной точки зрения^[107].

Начать должны были танки. Как планировалось, они произведут устрашающие выстрелы с близкой дистанции и проделают проходы в завалах. Затем бойцы отдельной мотострелковой дивизии имени Дзержинского вклинятся в ряды защитников, раздвинут их, расчистят путь к подъездам Белого дома и будут удерживать «коридоры». В «коридоры» пойдут тульские десантники, которые с помощью техники взломают двери и застекленные проемы в стенах, после чего завяжут бой на этажах здания. В этот момент бойцы «Альфы», действующие по самостоятельному плану, будут осуществлять внутри Белого дома поиск и нейтрализацию руководителей сопротивления^[108]. Для проведения операции были выделены подразделения общей численностью около 15 тыс. человек^[107]. Однако у генералов, ответственных за подготовку штурма, появились сомнения в целесообразности. Александр Лебедь перешёл на сторону защитников Белого дома. Командиры «Альфы» и «Вымпела» Карпухин и Бесков якобы просили заместителя председателя КГБ Агеева отменить операцию.

Штурм был отменён^[107] Однако, Варенников в свой книге «Дело ГКЧП» со ссылкой на материалы уголовного дела отрицает, что готовился штурм Дома Советов^[109] — Варенников пишет, что на совещании в Генштабе обсуждалась возможность изолировать и разоружить боевиков, нагнетавших обстановку в районе Белого дома и стрелявших из боевого оружия в районе Смоленской площади и гостиницы «Украина»^[110]. Решение не было принято, так как это могло привести к жертвам среди лиц, находившихся у Дома Советов^[111]. Тем более, что здание охраняли подразделения ВДВ^[110]. Янаев разговаривал с Ельциным по телефону и сообщил ему, что никто не собирается штурмовать Белый дом^[112]. На суде по делу ГКЧП Карпухин заявил, что не получал приказ о штурме Верховного Совета РСФСР^[113]. Его показания упоминаются в оправдательном приговоре В. Варенникову^[114]. В августе 2006 бывший командир спецподразделения «Вымпел» Борис Бесков заявил, что не получал приказ о штурме Белого дома^[115].

В 15 часов на первом канале ЦТ СССР в программе «Время», в условиях строгой цензуры на других каналах, вышел неожиданный сюжет, позднее так описанный журналистом Е. А. Киселёвым^[116]:

…Я тогда работал в «Вестях». «Вести» были отключены от эфира. Сидим, смотрим первый канал (…) И появляется в кадре диктор, и вдруг начинает читать сообщения информационных агентств: президент Буш осуждает путчистов, премьер-министр Великобритании Джон Мейджор осуждает, мировая общественность возмущена — и под занавес: Ельцин объявил ГКЧП вне закона, прокурор России, тогда был Степанков, возбуждает уголовное дело. Мы в шоке. И я представляю себе, как много людей, и в том числе участников событий, которые ловили в тот момент малейший намёк на то, в какую сторону качнулась ситуация, побежали в Белый дом к Ельцину расписываться в верности и лояльности. На третий день, под вечер, встречаю Танечку Сопову, которая тогда работала в Главной редакции информации Центрального телевидения, ну, объятия, поцелуи. Я говорю: «Татьян, что произошло у вас?» — «А это я Мальчиш-плохиш, — говорит Таня. — Я была ответственным выпускающим». То есть она собирала папку, подбирала новости. А был порядок: пойти все согласовать. «Захожу, — говорит, — раз, а там сидит весь синклит и какие-то люди, совсем незнакомые. Обсуждают, что передавать в 21 час в программе „Время“. А тут я, маленькая, суюсь со своими бумажками». Она действительно такая крохотная женщина. «Мне прямым текстом говорят, куда я должна пойти со своими трехчасовыми новостями: „Сама верстай!“ — ну, я пошла и сверстала»…

По мнению Киселёва, Татьяна Сопова — «Маленькая женщина, из-за которой, возможно, провалился путч в августе 91-го года».

По утверждению шеф-корреспондента московского бюро норвежской телекомпании NRK Ханса-Вильгельма Штейнфельда, рано утром 20 августа ему удалось взять интервью у Ельцина, в котором путч был назван уголовным, и, используя прямой кабель корпункта финского телевидения, передать интервью в Хельсинки. В считанные часы интервью было распространено по всему миру^[117]:

В одном здании с нами находился корпункт финского телевидения, и у них был подземный кабель, позволявший транслировать картинку прямо в Хельсинки. Финнам полагались такие привилегии, они считались вашими младшими братьями. В разгар путча КГБ перекрыл абсолютно все телевизионные точки, но они забыли о финском кабеле. 20 августа 1991 года в Белом доме Борис Ельцин дал мне интервью — я был единственным, кто удостоился такой чести. Ночь с 19 на 20 августа я провел в кабинете Хасбулатова. В четыре утра меня разбудили и повели в кабинет Ельцина. КГБ вырубил в Белом доме электричество, и мы долго шли по длинным коридорам, освещенным лишь свечками. Хасбулатов собирается разбудить Ельцина и доложить, что армия выбрала его, а значит и демократическую Россию. Рядом с его кабинетом спали на стульях два человека — молодой солдат с ружьем и Мстислав Ростропович. Потом Ельцин дал мне интервью. Многие западные лидеры признавали ГКЧП, и я сказал: «Борис Николаевич, скажите Западу, что этот путч — уголовный». Он ответил: «Да, это так. И ещё одно дело. Только через такие передачи, как ваша, мы сможем достучаться до всего мира. И, что особенно важно, мы сможем сообщить Горбачеву в Форосе, что бьемся за нашу свободу». Я понял, что получил чистое золото, помчался в финский корпункт и моментально отправил интервью в Хельсинки. Спустя час его увидел весь мир.

16:00: Митинг у Белого дома закончился, начинается формирование народного ополчения — «добровольческих сотен».^[106]. Около 16:00 Иван Силаев позвонил Анатолию Лукьянову и сказал, что, по имеющимся у него сведениям, полученным из нескольких достоверных источников, ночью войска будут штурмовать Дом Советов РСФСР, и просит его во что бы то ни стало предотвратить штурм. Лукьянов тут же позвонил руководителям министерств обороны, внутренних дел и КГБ. Каждый из них ответил, что ни о каком штурме речи не идет^[118].

В 17 часов Ельцин издал указ о временном принятии на себя обязанностей главнокомандующего Вооружёнными силами на территории России, назначив Константина Кобеца министром обороны РСФСР^[119]. Спустя два часа Кобец издал приказы об отмене комендантского часа и возврате войск в места постоянной дислокации^[107]. Ещё в предыдущую ночь К.Кобец возглавил штаб обороны Дома Советов, его аппарат образовали 15 генералов и офицеров. Основную ставку в штабе Белого дома делали на поддержку населения. 19 августа у Белого дома людей было не много, но к вечеру 20 августа к зданию Верховного Совета пришли тысячи. Десятки и сотни тысяч людей стали по сути живым щитом Белого дома. У защитников Дома Советов (включая милиционеров и охрану) имелось до 1000 стволов оружия. Но главная ставка была сделана на агитацию войск, верных ГКЧП. В ней участвовало десять групп народных депутатов и офицеров штаба.^[120]

17:30: По внутренней радиосети передано обращение к депутатам-мужчинам срочно спуститься во двор Белого дома, чтобы на автомашинах выехать навстречу войскам. На первом этаже ведётся раздача автоматов, бронежилетов и касок службе внутренней охраны и добровольцам^[121].

После 18 часов Лукьянову позвонили Хасбулатов и полковник Н. Столяров из приемной Руцкого и сообщили о якобы готовящемся штурме Белого дома. Лукьянов уверенно сказал им, что по заверениям, полученным им от военных, никакого штурма быть не должно^[122], и просил передать это Ельцину и Силаеву. Этот разговор со спикером российского парламента происходил в присутствии одиннадцати членов межрегиональной депутатской группы, с которыми Лукьянов тогда беседовал о предстоящей сессии. Позже вечером спикер союзного парламента перезвонил Язову, Крючкову, а потом и Янаеву. Все они однозначно и твердо заявили, что никаких указаний и приказов по этому поводу не давалось^[118].

20:43: Командующий Московским военным округом Николай Калинин заявил, что с 23:00 в городе объявлен комендантский час, но одновременно начнется вывод из столицы военной техники^[123].

21:00: От сотрудников ГАИ поступают сообщения, что к центру города идут танки.^[107]

22:00: Руцкой и Кобец дают защитникам Белого дома последние инструкции. Разносятся слухи о возможном применении химического и психотропного оружия и засевших на крышах соседних домов снайперах.

23:00: Моторизованные подразделения Таманской дивизии приступают к патрулированию центра Москвы для обеспечения комендантского часа. Ни один человек в течение ночи задержан не будет^[107].

21 августа

В 00:00 по мск времени не получив письменного приказа, группа «Альфа» не пошла на штурм парламента^[124][125].

00:05—00:15: На Садовом кольце происходит столкновение моторизованного армейского патруля с демонстрантами, солдаты стреляют поверх голов.^[124] Стрельба на площади Дзержинского^[126].

00:31: При попытке демонстрантов остановить колонну восьми БМП в туннеле на пересечении Садового кольца с Новым Арбатом, гибнут трое защитников Белого дома^[125]. Демонстранты попытались остановить передвижение колонны боевой техники, которая двигалась на Смоленскую площадь. В результате хаотичного маневрирования боевой техники и применения солдатами боевого оружия двое человек были застрелены, а один случайно задавлен. Как позднее выяснилось, в тоннеле погибли Дмитрий Комарь, Владимир Усов и Илья Кричевский.

01.03. По радио Верховного Совета РСФСР к защитникам Дома Советов обратился вице-президент России Александр Руцкой. Во избежание кровопролития и ненужных жертв он призвал граждан отойти на 50 метров от Дома Советов и не вступать в столкновения с военными. Руцкой также предупредил собравшихся о возможности прорыва в здание сотрудников КГБ, одетых в штатское. Он приказал охране Дома Советов открыть огонь по нападающим. На подходе к российскому парламенту один БТР подожжен бутылками с зажигательной смесью. Как сообщил корреспондент РИА, со стороны Кутузовского проспекта к «Белому дому» подходят части Кантемировской дивизии. Офицеры предупреждают, что ими получен приказ стрелять боевыми патронами.

Организаторы обороны «Белого дома» призывают собравшихся около него граждан взяться за руки, встать цепью и действовать только методом уговоров. По имеющейся информации, солдаты Кантемировской дивизии ничего не знают о сути происходящих событий^[127].

01:00: Со стороны Калининского проспекта в сторону Белого дома движутся танки. По ориентировочным оценкам — 15 БТР и около 30 танков. На Калининском проспекте они легко смяли баррикады^[128].

01:17: На крышах соседних с Белым домом зданий замечены снайперы^[129].

В половине второго ночи танки подошли почти к самому зданию ВС России. У стен парламента осталась одна цепочка людей, держащихся крепко за руки. Депутаты России ведут разъяснительную работу среди солдат. И некоторые воинские части отходили от парламента. Отвела свои танки Кантемировская дивизия. Все время раздаются выстрелы. После двух часов ночи подошла колонна боевых машин. Навстречу им вышли депутаты. И командир сказал, что он не будет стрелять по своему народу и отвел колонну^[130].

02:26: Части ОМОН, окружавшие здание Моссовета, покинули его^[131].

02:30—04:30: На Лубянке проходит совещание с участием Крючкова, Бакланова, Шенина, Ачалова, Варенникова, Громова и около 20 высших офицеров КГБ. Генерал Громов объявляет, что дивизия Дзержинского в центр Москвы не выдвигалась, и внутренние войска в штурме участвовать не будут^[124] .

03.00 главком ВВС Е. И. Шапошников предлагает министру обороны Язову вывести войска из Москвы, а ГКЧП «объявить незаконным и разогнать»^[124].

03:01: Обстановка на площади перед Белым домом остается прежней. Организаторы его обороны сообщили по мегафону, что солдаты одной из воинских частей заверили народных депутатов РСФСР, что они не будут стрелять в народ^[132].

03.05: Подмосковье. Движение Витебской дивизии ВДВ КГБ замечено на 40 км Минского шоссе^[88].

03.50: В Белом доме объявляют, что штурм может начаться через 10 минут. В здании гаснет свет. Защитники образуют живую цепь, взявшись за руки^[124].

04:30: В Москву согласно указанию МВД России на защиту Белого дома прибывают вооружённые курсанты Орловской, Рязанской, Брянской, Владимирской и Волгоградской школ милиции^[124][133].

05.00: Колонна Витебской дивизии останавливается у МКАД^[124]. В 5 часов шестеро депутатов России встретили Тульскую воздушно-десантную дивизию. Комдив сказал, что он не будет выступать на стороне путчистов и отвел дивизию от центра^[130].

05:00: Открывается заседание коллегии Министерства обороны. Главком ВМФ Игорь Чернавин и главком РВСН Юрий Максимов поддерживают главкома ВВС Шапошникова. Министр обороны Язов отдает приказ о выводе войск из Москвы.

05:25: Две бригады КГБ, одна из которых двигалась по Ленинскому проспекту, а вторая — по Минскому шоссе к центру, после звонка Бурбулиса Крючкову развернуты назад. По мнению Бурбулиса, «перелом произошел»^[129].

07:00: На Можайском шоссе депутатам и населению удалось задержать военную технику двух полков Болградской дивизии ВДВ, накануне переброшенных из Молдавии^[129].

08:00: Войска начинают покидать город. Штаб обороны Белого дома призывает защитников не терять бдительность и не расходиться, а москвичей — заменить уставших^[124].

08:00: Последнее заседание ГКЧП в здании Минобороны на Арбатской площади. Язов предлагает лететь в Форос. Бакланов и Тизяков набрасываются на него с упреками. Крючков призывает продолжать «вязкую борьбу», затем поддерживает Язова со словами: «Может быть, идея и неплохая. Должен же он [Горбачев] понимать, что без нас он ничто!»^[124].

В 9:00 на совещании у Янаева было принято решение направить делегацию в Форос к Горбачёву в составе: Лукьянов, Язов, Ивашко и Крючков^[134].

В 10:00 начинается сессия Верховного совета РСФСР^[124] под председательством Хасбулатова, которая почти сразу же принимает заявления, осуждающие ГКЧП.

Около 16:00 Президиум Верховного Совета СССР, под председательством глав палат союзного парламента (Ивана Лаптева и Рафика Нишанова), принял постановление, в котором обьявил незаконным фактическое отстранение президента СССР от исполнения его обязанностей и передачу их вице-президенту страны^[135], и в связи с этим потребовал от вице-президента Янаева отмены указов и основанных на них постановлений о чрезвычайном положении^[118] как юридически недействительных с момента их подписания^[136].

16:52: Вице-президент РСФСР А. В. Руцкой и премьер-министр И. С. Силаев вылетают в Форос к Горбачёву. Другим самолётом в 14:15 в Крым вылетают некоторые члены ГКЧП (Крючков, Язов, Бакланов и Тизяков) вместе с Лукьяновым и Ивашко для переговоров с Горбачевым, однако тот отказывается их принимать.

17:00: На президентскую дачу в Крым прибыла делегация ГКЧП^[124]. М. С. Горбачёв отказался её принять и потребовал восстановить связь с внешним миром.^[124]В это же время^[2] вице-президент Янаев подписал указ, в котором ГКЧП объявлялся распущенным^[137], а все его решения недействительными^[118].

22:00: Генеральный прокурор РСФСР Валентин Степанков выносит постановление об аресте бывших членов ГКЧП.^[124]

22 августа

• В 00:04 мск Михаил Горбачёв возвращается из Фороса в Москву вместе с Руцким, Силаевым и Крючковым^[63] на самолёте Ту-134 российского руководства. В 00:17 за ним вылетел самолет Ил-62 президента СССР. Члены распущенного ГКЧП — Крючков, Язов и Тизяков — после прилета из Фороса были арестованы^[56]. Первоначально они содержались в санатории МВД РСФСР у озера Сенеж, где и проводились первые допросы^[138].
• Защитников Белого дома поддерживают рок-группы («Машина времени», «Алиса», «Круиз», «Шах», «Коррозия Металла», «Монгол Шуудан», «Черный обелиск»), которые 22 августа организуют концерт «Рок на баррикадах»^[56].
• В 06:00 вице-президент Геннадий Янаев был задержан в своем рабочем кабинете и доставлен в прокуратуру РСФСР^[139].
• В 10:00 состоялось заседание Президиума Верховного Совета СССР под руководством председателей палат ВС СССР И. Лаптева и Р. Нишанова. Президиум дал согласие на привлечение к уголовной ответственности и арест народных депутатов СССР Олега Бакланова, Василия Стародубцева, Валерия Болдина, Валентина Варенникова и Олега Шенина^[140][141]
• 11:05—14:48. Состоялись первые допросы Язова и Крючкова. Язов заявил, что никакого заговора не было, а было решение организовать поездку к Горбачеву, чтобы тот согласился временно возложить свои полномочия на Янаева и никто не обсуждал вопрос о физической ликвидации Горбачева. Вместе с тем, он заявил, что чувствует себя виноватым перед Горбачевым и его женой, а также перед народом и КПСС. И назвал действия ГКЧП «глупостью», которая не должна повториться. Крючков в свою очередь заявил, что ни разу не обсуждался вопрос о лишении Горбачева поста президента СССР. Также он сообщил следователям, что по линии ГКЧП не было предпринято никаких действий, направленных против руководства России. По его словами члены ГКЧП понимали, что это может привести к непредсказуемым последствиям (так он ответил на вопросы про штурм Дома Советов и воспрепятствование выезду Ельцина из Архангельского)^[142].
• В 12 часов дня на Краснопресненской набережной Москвы перед Белым домом проведён многотысячный митинг победы, в ходе которого Президент РСФСР объявил, что принято решение сделать трехцветный стяг новым государственным флагом России^[56]. В честь этого события в 1994 году дата 22 августа выбрана для празднования Дня Государственного флага России. В ходе митинга манифестанты вынесли огромное полотнище российского триколора. Память погибших почтили минутой молчания. Президент Ельцин высказал признательность защитникам демократии и поздравил их с победой.
• 12:00: Исторический флаг России (триколор), позже, в ноябре 1991 года, ставший государственным, впервые установлен на верхней точке здания Дома Советов^[63][143].

• 12:05 указами президента Горбачева премьер-министр Павлов^[144], председатель КГБ Крючков^[145], начальник Службы охраны КГБ Юрий Плеханов^[146] и министр обороны Язов^[147] освобождены от занимаемых должностей. Леонид Шебаршин назначен исполняющим обязанности председателя КГБ СССР, Василий Трушин — временно исполняющим обязанности министра внутренних дел страны, Михаил Моисеев — временно исполняющим обязанности министра обороны СССР

^[140].

• В 21:00 Янаев был доставлен в следственный изолятор г. Кашин Калининской (с мая 1992 г. — Тверской) области (туда же были доставлены Язов и Тизяков)^[138]. Ночью 26 августа он был переведен в «Матросскую тишину»^[139].

Дальнейшие события

В ночь с 22 на 23 августа по распоряжению Моссовета при массовом скоплении митингующих был произведен демонтаж памятника Феликсу Дзержинскому на Лубянской площади^[148].

23 августа в 3 часа утра у себя на даче был арестован главком сухопутных войск Валентин Варенников^[149][150]. В 13:00^[63] на сессии Верховного Совета РСФСР Ельцин в присутствии Горбачёва подписывает указ о приостановлении деятельности КП РСФСР^[151][152]. После 15.00 в Москве опечатано здание ЦК КПСС: вспоминает начальник Московского управления КГБ СССР Евгений Савостьянов:

...я знаю с точностью до минуты, когда была высшая точка моей жизни.

— Когда?!

— В 14 часов 15 минут 23 августа 1991 года. В эту минуту я нажал кнопку в рубке радиотрансляции системы гражданской обороны в здании ЦК КПСС и объявил о закрытии ЦК КПСС и о том, что даю 45 минут на эвакуацию персонала, после чего арестую всех оставшихся в здании. И все ЦК разбежалось! За 45 минут. ^[153]

24 августа, в связи с участием членов Кабинета Министров СССР в деятельности ГКЧП, Совет Министров РСФСР предложил президенту СССР М. С. Горбачеву расформировать союзное правительство и объявил, что возлагает на себя руководство министерствами и ведомствами СССР, подведомственными им объединениями, предприятиями и организациями, расположенными на территории РСФСР. Должностным лицам министерств и ведомств СССР было указано руководствоваться в своей деятельности решениями Совета Министров РСФСР и указаниями уполномоченных членов Правительства РСФСР^[154].

В тот же день Горбачёв сложил с себя полномочия Генерального секретаря ЦК КПСС и предложил ЦК самораспуститься. В заявлении по этому поводу говорилось:

Секретариат, Политбюро ЦК КПСС не выступили против государственного переворота. Центральный Комитет не сумел занять решительную позицию осуждения и противодействия, не поднял коммунистов на борьбу против попрания конституционной законности. Среди заговорщиков оказались члены партийного руководства, ряд партийных комитетов и средств массовой информации поддержал действия государственных преступников. Это поставило коммунистов в сложное положение.

Многие члены партии отказались сотрудничать с заговорщиками, осудили переворот и включились в борьбу против него. Никто не имеет морального права огульно обвинять всех коммунистов, и я, как Президент, считаю себя обязанным защитить их как граждан от необоснованных обвинений.

В этой обстановке ЦК КПСС должен принять трудное, но честное решение о самороспуске. Судьбу республиканских компартий и местных партийных организаций определят они сами.

Не считаю для себя возможным дальнейшее выполнение функций Генерального секретаря ЦК КПСС и слагаю соответствующие полномочия.

Верю, что демократически настроенные коммунисты, сохранившие верность конституционной законности, курсу на обновление общества, выступят за создание на новой основе партии, способной вместе со всеми прогрессивными силами активно включиться в продолжение коренных демократических преобразований в интересах людей труда^[155].

25 августа 1991 года Ельцин издает указ, на основании которого все принадлежащее КПСС и КП РСФСР недвижимое и движимое имущество, включая денежные и валютные счета, становились государственной собственностью России^[156].

28 августа Верховный Совет СССР утвердил отставку премьер-министра Валентина Павлова^[157]согласно пункту 3 статьи 113 и пункту 6 статьи 127. 3 Конституции СССР. Также союзный парламент отправил в отставку Кабинет министров СССР выразив ему недоверие^[158]. В этот же день произошел роспуск коллегии КГБ СССР^[159].

29 августа Верховный Совет СССР приостанавливает деятельность КПСС на всей территории СССР. С согласия парламентариев, по делу ГКЧП был арестован спикер союзного парламента Анатолий Лукьянов^[63][160]. Также союзный парламент по представлению Горбачева утвердил новых силовых министров: председателем КГБ стал бывший глава МВД СССР Вадим Бакатин, министром обороны стал главком ВВС Евгений Шапошников, а министром внутренних дел СССР стал глава МВД РСФСР Виктор Баранников^[161].

2 — 5 сентября 1991 года состоялся V (внеочередной) Съезд народных депутатов СССР. 2 сентября Президент СССР и высшие руководители союзных республик выступили с заявлением, в котором попросили Съезд народных депутатов приостановить действие некоторых статей Конституции СССР. Руководители Союза и союзных республик объявили переходный период для принятия новой Конституции и заявили о создании Государственного совета в составе Президента СССР и высших должностных лиц 10 республик^[162]. V внеочередной Съезд народных депутатов СССР принял два акта — закон «Об органах государственной власти и управления Союза ССР в переходный период»^[163] и постановление «О мерах, вытекающих из совместного заявления Президента СССР и высших руководителей союзных республик и решений внеочередной сессии Верховного Совета СССР»^[164]. Под давлением Президента СССР и его сторонников Съезд постановил прекратить свою деятельность и деятельность Верховного Совета СССР, то есть фактически распустил высшие органы государственной власти СССР^[165].

6 ноября 1991 указом Президента РСФСР Б. Ельцина деятельность КПСС и Коммунистической партии РСФСР на территории РСФСР была прекращена. 30 ноября 1992 года Конституционный суд РСФСР признал незаконным роспуск всей партии, законным был признан только лишь роспуск руководящих структур КПСС и руководящих структур её российской республиканской организации — КП РСФСР. КС установил, что указ Ельцина от 6 ноября 1991 года не распространяется на организационные структуры первичных парторганизаций КПСС, образованных по территориальному принципу^[166][63].

Противостояние ГКЧП в Ленинграде

Утром 19 августа по городскому радио и телевидению передавались: Обращение ГКЧП к советскому народу, заявление Анатолия Лукьянова в его поддержку, а вслед за ними — обращение генерал-полковника В. Н. Самсонова, командующего Ленинградским военным округом, которого ГКЧП назначил военным комендантом Ленинграда. В нём Самсонов заявил о введении в городе и на прилегающих территориях чрезвычайного положения и специальных мер, в число которых входили:^[167]

• запрет на проведение собраний, уличных шествий, забастовок, а также любых массовых мероприятий (включая спортивные и зрелищные);
• запрещение увольнения рабочих и служащих по собственному желанию;
• запрет на использование множительной техники, а также радио- и телепередающей аппаратуры, изъятие звукозаписывающих, усиливающих технических средств;
• установление контроля за средствами массовой информации;
• введение особых правил пользования связью;
• ограничение движения транспортных средств и проведение их досмотра;
• и другие меры.

Генерал Самсонов объявил также о создании в городе комитета по ЧП, в который, в частности, включён первый секретарь Ленинградского обкома Б. В. Гидаспов.^[168] В Ленинград была введена 36-я отдельная воздушно-десантная бригада (пгт. Гарболово) в составе более 500 военнослу­жащих со стрелковым оружием; в направлении к Ленингра­ду двигались две группы воздушно-десантных войск из-под Пскова в составе более 1200 военнослужащих со стрелковым оружием и бронетехникой с полным боекомплектом^[169].

Здание Ленсовета (Мариинский дворец), в котором была наиболее сильна демократическая фракция, 19 августа превратилось в штаб противодействия комитету, одновременно на Исаакиевской площади перед Мариинским дворцом стали собираться горожане — начался постоянный стихийный митинг. На площади были установлены мегафоны, передававшие последние сводки о событиях и выступления с заседания президиума Ленсовета, открывшегося в 10 часов.^[167] Площадь и прилегающие к дворцу улицы, а также улицы у телецентра покрылись баррикадами.

Мэр города А. А. Собчак накануне прибыл в Москву для участия в составе российской делегации в планировавшемся подписании нового Союзного договора. Составив вместе с Б. Н. Ельциным и другими руководителями демократического сопротивления текст Обращения к гражданам России, он около 14 часов вылетел в Ленинград. Сразу по прибытии он отправился не в Мариинский дворец, как ожидалось, а в штаб генерала Самсонова, где убедил последнего воздержаться от ввода войск в город^[170] без письменного приказа Язова. Самсонов после разговора с Собчаком связался с Язовым и предложил сформулировать письменный приказ и доставить его военной спецсвязью на самолёте-истребителе. Язов на словах согласился, но письменно приказ не оформил и Самсонову не отправил.

Уйдя от Самсонова, Собчак выступил на чрезвычайной сессии Ленсовета, открывшейся в 16:30, а позже обратился к горожанам по телевидению (19 августа 1991 года ленинградское телевидение было единственным в СССР, которому удалось выпустить в эфир передачу, направленную против ГКЧП). Вместе с Собчаком в студии были председатель Ленсовета А. Н. Беляев, председатель Облсовета Ю. Ф. Яров и вице-мэр В. Н. Щербаков. Собчак сообщил, что завтра выйдут все газеты (военная цензура отменена, типографию Лениздата охраняет ОМОН). Подразделения ГУВД города и области выполняют распоряжения мэрии. Щербаков только вернулся из штаба Ленинградского военного округа, где беседовал с командующим Самсоновым. Тот подтвердил, что к Ленинграду действительно подходят войска, но пообещал, что в город они не войдут, и в свою очередь попросил, чтобы на митинге 20 августа не было подстрекательских призывов против армии. Своё выступление они закончили призывом к горожанам: выйти утром 20 августа на Дворцовую площадь на митинг протеста.

«Это сыграло свою роль в организации той мощной демонстрации, которая на следующий день всколыхнула весь город. Но самое главное — люди обрели уверенность в возможности сопротивления заговорщикам, что и обеспечило, в конечном счёте, победу» (Анатолий Собчак, «Из Ленинграда в Петербург»^[170], стр. 126).

20 августа в 5 утра к Ленинграду выступили 103-я воздушно-десантная дивизия (г. Витебск) и 76-я воздушно-десантная дивизия (г. Псков), но в город не вошли, а были остановлены под Сиверской (70 км от города).^[168] Перемещения войсковых частей в окрестностях и подтягивание их к городу продолжались и в ночь на 21 августа (о них регулярно сообщало «Радио Балтика»), но в итоге В. Н. Самсонов сдержал данное А. А. Собчаку слово, и в город их вводить не стал, тем более что письменного приказа Язова на это не имел.

На митинге 20 августа на Дворцовой площади, в котором приняли участие около 400 тысяч человек^[167], наряду с руководителями города А. Беляевым, В. Щербаковым и А. Собчаком выступили с осуждением ГКЧП многие видные деятели политики и культуры (народные депутаты М. Е. Салье и Ю. Ю. Болдырев, поэт и композитор А. А. Дольский, академик Д. С. Лихачёв и другие). В этом митинге принимал участие и председатель Комитета по внешним связям мэрии Ленинграда Владимир Путин, который через 8 лет станет преемником Ельцина на посту президента России^[171]. В тот же день Путин подал рапорт об увольнении из КГБ^[107]. По оценке ГУВД, такого скопления народа на площади ещё никогда не было: более 300 тысяч ленинградцев выразили свое отношение к путчистам, 10-тысячной колонной вышел на площадь Кировский завод. Так же организованно вышли на площадь «афганцы», заявившие о своей верности российскому парламенту. Почти каждое выступление заканчивалось лозунгом «Фашизм не пройдет!». Митинг единогласно принял декларацию в поддержку указов российского парламента, решений Ленсовета и мэрии Ленинграда. Таким образом, Ленинград ГКЧП не поддержал. По окончании митинга многие участники проследовали к зданию Ленсовета для обеспечения его охраны^[172]

В городе продолжали вещать свободные радиостанции «Балтика» и «Открытый город».

Бывшие добровольцы — активные участники сопротивления ГКЧП в Ленинграде, в дни 19-21 августа охранявшие баррикады у Мариинского дворца и ленинградского телецентра, создали свою общественную организацию — «Август-91».

Реакция на события

В мире действия ГКЧП одобрили руководства Ирака, Ливии и Сербии, а также палестинский лидер Ясир Арафат^[87]. 20 августа руководитель Ливии Муаммар Каддафи отправил телеграмму на имя Г. И. Янаева, в которой поздравил его со «смелым историческим деянием» и выразил свою поддержку.

Президент Ирака Саддам Хусейн назвал переворот в Москве «хорошо сделанным делом»^[87] и выразил надежду, что благодаря перевороту «мы восстановим баланс сил в мире»^[3].

Президент США Джордж Буш осудил «антиконституционное использование силы», поддержав «призыв президента Ельцина к восстановлению законных органов власти»^[87].

В самом Советском Союзе руководители республиканских органов власти в большинстве случаев не вступали в открытую конфронтацию с ГКЧП, но саботировали его действия. Из союзных республик открытую поддержку ГКЧП высказали Председатель Верховного Совета Белорусской ССР Николай Дементей, 1-й секретарь ЦК Компартии Украинской ССР Станислав Гуренко, Председатель Верховного Совета Грузии Звиад Гамсахурдия и президент Азербайджанской ССР Аяз Муталибов^[173]. Противниками ГКЧП заявили себя главы РСФСР — Борис Ельцин и Киргизской ССР — Аскар Акаев. Молдавский руководитель Мирча Снегур в свою очередь издал указ, объявив ГКЧП вне закона^[174]. В балтийских странах в поддержку ГКЧП выступило руководство утративших к тому времени власть Компартии Литвы (М. Бурокявичюс), Компартии Латвии (А. Рубикс), а также Интердвижение Эстонии (Е. Коган)^[175].

В самой РСФСР ГКЧП поддержал президент Татарской АССР Минтимер Шаймиев^[176].

Жертвы

• Архитектор проектно-строительного кооператива «Коммунар» Илья Кричевский
• Участник войны в Афганистане, водитель автопогрузчика Дмитрий Комарь^[177]
• Экономист совместного предприятия «Иком», сын контр-адмирала Владимир Усов^[178]

Все трое погибли в ночь на 21 августа во время инцидента в тоннеле на Садовом Кольце. 24 августа 1991 года указами президента СССР М. С. Горбачёва всем троим посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза «за мужество и гражданскую доблесть, проявленные при защите демократии и конституционного строя СССР»^[63]. Год спустя все трое стали первыми награждёнными (посмертно) медалью «Защитнику свободной России».

Самоубийства должностных лиц СССР

Министр внутренних дел СССР (1990—1991), член ГКЧП Б. К. Пуго^[179] покончил жизнь самоубийством, застрелившись из пистолета, когда узнал, что к нему выехала группа для его ареста.

Как утверждал основатель партии «Яблоко» Григорий Явлинский, 22 августа 1991 года он лично участвовал в операции по аресту Пуго вместе с председателем КГБ РСФСР Виктором Иваненко^[179]:

На месте гибели Пуго были найдены три гильзы. Григорий Явлинский, ссылаясь на данные следствия, говорит, что последний выстрел был произведён супругой Пуго Валентиной Ивановной^[179], которая также стреляла в себя и умерла через трое суток спустя, не приходя в сознание.

24 августа 1991 года в 21:50 в служебном кабинете № 19 «а» в корпусе 1 Московского Кремля дежурным офицером охраны Коротеевым было обнаружено тело Маршала Советского Союза Ахромеева Сергея Фёдоровича, работавшего советником Президента СССР. Согласно версии следствия, маршал покончил жизнь самоубийством, оставив предсмертную записку, в которой так объяснил свой поступок^[180]:

Около пяти утра 26 августа 1991 года управляющий делами ЦК КПСС Н. Е. Кручина при неясных обстоятельствах выпал с балкона своей квартиры на пятом этаже дома в Плотниковом переулке^[181] и разбился насмерть. Согласно данным, которые приводят журналисты газеты «Московские новости», Кручина оставил на столе предсмертную записку^[182]. Согласно данным журналистов «Московских новостей», на кресле у рабочего стола Кручина оставил толстую папку с документами, содержащими подробную информацию о нелегальной коммерческой деятельности КПСС и КГБ, в том числе о создании оффшорных предприятий на деньги партии за пределами СССР за последние годы.

6 октября того же года из окна своей квартиры падает предшественник Кручины на посту начальника УД ЦК КПСС 81-летний Георгий Павлов^[182].

Символика

Символом победы над ГКЧП стал исторический бело-сине-красный российский триколор, который широко использовался силами, противостоящими ГКЧП. После поражения ГКЧП, постановлением Верховного Совета РСФСР от 22 августа 1991 года^[183] похожий на исторический триколор бело-лазорево-алый флаг был признан официальным национальным флагом РСФСР.

1 ноября 1991 года^[184] он был законодательно утверждён Съездом народных депутатов государственным флагом России; за утверждение флага проголосовало 750 народных депутатов РСФСР из 865 участвовавших в голосовании.^[185]:

Государственный флаг РСФСР представляет собой прямоугольное полотнище с равновеликими горизонтальными полосами: верхняя полоса белого цвета, средняя — лазоревого цвета и нижняя — алого цвета. Отношение ширины флага к его длине — 1:2.

— Ст. 181 Конституции (Основного Закона) РСФСР 1978 года (в редакции от 1 ноября 1991 года)

Другим символом событий стал балет «Лебединое озеро», который демонстрировался по телевидению между экстренными выпусками новостей^[133]. При этом показ балета, вопреки сложившемуся мнению, уже стоял в сетке вещания на 19 августа (после 21-часового выпуска программы «Время»).

В массовом сознании действия ГКЧП были ассоциированы с чилийским путчем Пиночета. Так Анатолий Собчак назвал ГКЧП хунтой^[87], а Язов попытался дистанцироваться от этого образа, заявив: «Пиночетом я не буду».^[186]

Версии об информированности Горбачёва о планах ГКЧП

Высказывалось предположение, что в сговоре с ГКЧП был сам Горбачёв, который знал о консервативном лобби в кремлёвском руководстве.

А. Е. Хинштейн в книге «Ельцин. Кремль. История болезни» пишет:

За день до отъезда, 3 августа, собрав узкую часть Кабинета министров, Горбачёв произносит загадочную фразу: «Имейте в виду, надо действовать жёстко. Если будет необходимо, мы пойдем на всё, вплоть до чрезвычайного положения.» И потом, когда 4 августа сажают его в самолёт, он ещё раз повторяет эти странные установки. «При необходимости действуй решительно, но без крови», — напутствует Михаил Сергеевич остающегося на хозяйстве вице-президента Янаева^[75].

В январе 2006 года в интервью телеканалу «Россия» Борис Ельцин заявил о Горбачёве:

И во время путча он был информирован обо всём и всё время ждал, кто победит, те или другие. В любом случае он примкнул бы к победителям — беспроигрышный вариант

— ^[196][197].

Валентин Варенников заявил, что Горбачёв в Форосe 18 августа сказал: «Ну чёрт с вами! Делайте что хотите!»^[41][198].

В 2001 году в интервью итальянскому изданию Corriere della Sera бывший член ГКЧП В. Крючков заявил, что 18 августа, когда «группа товарищей» посетила Форос, пытаясь склонить Горбачёва одобрить их план, то Горбачёва больше всего беспокоил Ельцин («для Горбачёва самой важной проблемой был Ельцин, он всегда его очень боялся», — утверждал бывший глава КГБ). Крючков также заявил: «И когда наши товарищи стали прощаться с Горбачёвым, он сказал: „Давайте! Действуйте!“»^[3][199]. Данная версия, однако, не подтверждается другими источниками,^[73] согласно которым Горбачёв «не соглашался ни на что, никакие аргументы на него не действовали». Президент проводил гостей словами: «Ну и м…и же вы!» и пожал им на прощание руки, поскольку они согласились с его предложением вынести вопрос о положении в стране и возможном введении ЧП на сессию Верховного Совета.^[67]

Геннадий Янаев неоднократно заявлял, что документы ГКЧП были разработаны по поручению Горбачёва^[200][2]. Так, в беседе с заместителем главного редактора журнала «Журналист» Виталием Челышевым Геннадий Янаев заявил:

Предусматривалось 4 варианта введения чрезвычайного положения. Первый — в Москве и других регионах, второй — по всей стране. Третий — прямое президентское правление в столице и отдельных территориях. И четвёртый — прямое президентское правление по всей стране. Эти четыре варианта были Горбачёву доложены. И он сказал: «Хорошо. Пусть пока полежит…» <…> А 3 числа, перед его отъездом, проводится заседание кабинета министров, и на этом заседании Горбачёв говорит: «Да, ситуация трудная, но мы пойдём на всё, включая введение чрезвычайного положения.» <…> Понимаете, какая вещь. У меня-то до сих пор складывается впечатление, что он подталкивал нас к этому"^[40] .

Сам Горбачёв 14 сентября 1991 года на вопрос следователя Генеральной прокуратуры России А. В. Фролова, который вел дело ГКЧП^[201][202]: «Явилась ли для Вас неожиданностью ситуация, возникшая 19 августа 1991 г.?» — ответил: «Полной неожиданностью»^[19]. Однако 17 августа 2011 года на большой пресс-конференции в агентстве «Интерфакс» Горбачёв признался, что заранее знал о планах ГКЧП, его об этом неоднократно предупреждали, но он считал, что важнее предотвратить кровопролитие и, тем более, гражданскую войну^[203]:

Откуда только ни звонили мне — предупреждали, что путч, путч, путч… И моё окружение сообщало, но я не мог пойти. Вот самое главное моё было кредо не довести до крови большой.

— ^[17][18]

Роль «Альфы»

19 августа группа «Альфа» выдвинулась к даче Б. Н. Ельцина в Архангельское для её охраны; приказ захватить Ельцина от ГКЧП не поступил.

Бывший руководитель службы безопасности президента Б. Н. Ельцина А. В. Коржаков в своей книге мемуаров «Борис Ельцин: от рассвета до заката» утверждает что ранним утром 19 августа 1991 года спецназовцы группы КГБ СССР «Альфа» численностью около 50 человек приехали к даче Ельцина в Архангельском и караулили возле трассы, однако не предприняли никаких действий, когда кортеж Ельцина выехал с дачи в сторону Москвы. Уже после отъезда президента, около 11 часов к воротам дачи, по утверждению Коржакова, подошли вооружённые люди, во главе с человеком, представившимся подполковником ВДВ, заявившим, что они, якобы, прибыли по поручению министра обороны для усиления охраны посёлка. Однако один из сотрудников охраны Ельцина узнал в нём офицера «Альфы», который преподавал на курсах КГБ. Охрана Ельцина пригласила бойцов «Альфы» пообедать в столовой. После обеда спецназовцы несколько часов сидели в своём автобусе, а затем уехали^[204].

Распространённое мнение, что 20 августа перед «Альфой» была поставлена задача захвата Белого дома, которую она якобы отказалась выполнить, опровергается свидетельством её командира В. Ф. Карпухина:

Никакого приказа не было. Я — человек подчинённый, и если бы приказ был — я бы его выполнил. (…) Я доложил, что возле Белого дома около тридцати тысяч человек, все в крайнем возбуждении. Слава богу, у Крючкова хватило ума не отдавать приказа. Хотя планы такие всё же были.

— Командир «Альфы» Виктор Карпухин // Военное обозрение, 5.07.2012

По данным радиокомпании Би-би-си, за три дня путча «Альфа» выполнила лишь один приказ: 21 августа в 08:30 Карпухин вызывал командира отделения «Альфы» Анатолия Савельева, приказывав ему выехать с людьми на улицу Демьяна Бедного, где находится радиопередающий центр и «закрыть радиостанцию „Эхо Москвы“», поскольку она «передаёт дезинформацию». В 10:40 станция на несколько часов замолчала^[124].

Мнения участников событий

В 2008 году, Михаил Горбачёв прокомментировал ситуацию августа 1991 года так:

Я сейчас жалею — надо было не уезжать. Ошибка, да, я это уже сказал. Так же как было ошибкой, что я не отправил Ельцина навсегда куда-нибудь в страну заготавливать банановые продукты. После известных процессов. Когда требовал пленум — исключить из членов ЦК. Некоторые из партии требовали исключить за то, что он затеял.

— ^[205]

В 2006 году Владимир Крючков заявил:

Мы противились подписанию договора, разрушающего Союз. Я чувствую, что был прав. Жалею, что не были приняты меры по строгой изоляции Президента СССР, не были поставлены вопросы перед Верховным Советом об отречении главы государства от своего поста

— ^[69]

Александр Руцкой:

Я бы не называл события 1991 года путчем по той причине, потому что никакого путча не было. Было стремление определённой группы людей, руководства определённого бывшего Советского Союза, направленное на сохранение Советского Союза как государства любым путём. Вот была главная цель этих людей. Никто из них не преследовал каких-либо корыстных целей, никто не делил портфели власти. Одна цель — сохранить Советский Союз.

— ^[206]

Анатолий Лукьянов:

Уже давно спорят, а что же такое было ГКЧП: путч, заговор или переворот? Давайте определимся. Если это был заговор, то где вы видели, чтобы заговорщики ехали к тому, против кого они сговариваются? Если это был бы путч, то это означало бы ломку всей системы государственной. А все было сохранено: и Верховный Совет СССР, и правительство, и все остальное. Значит, это не путч. А может, это переворот? Но где вы видели переворот в защиту того строя, который существует? Признать это переворотом даже при большой фантазии невозможно. Это была плохо организованная попытка людей поехать к руководителю страны и договориться с ним о том, что нельзя подписывать договор, который разрушает Союз, и что он должен вмешаться. Там были Болдин, Шенин, Крючков, Варенников и Плеханов. Всем им Горбачев пожал руки — и они разъехались. Это надо знать людям, это была отчаянная, но плохо организованная попытка группы руководителей страны спасти Союз, попытка людей, веривших, что их поддержит президент, что он отложит подписание проекта союзного договора, который означал юридическое оформление разрушения советской страны.

— ^[41]

Геннадий Янаев:

Я абсолютно никогда не признавал, что я совершил государственный переворот, и никогда не признаю. <…> Мы не разогнали ни одну структуру государственную, не посадили ни одного должностное лицо, даже Гавриила Харитоновича Попова, мэра Москвы, не освободили от работы, хотя он деликатного свойства информацию таскал американскому послу по 5-6 раз в день.

— ^[2]

Валентин Павлов:

Мы, члены ГКЧП, не готовили переворота. У нас, поверьте, хватило бы ума и возможностей арестовать всё российское руководство ещё далеко от Москвы, в аэропорту, на даче, на дороге. Возможностей было сколько угодно. Даже в здании Верховного Совета РСФСР могли, если бы ставили такую цель.

— ^[104]

Борис Ельцин:

Нелепости в их (членов ГКЧП) поведении стали бросаться в глаза довольно быстро. Группа захвата из подразделения «Альфа», присланная сюда (в Архангельское) ещё ночью, так и осталась сидеть в лесу без конкретной задачи. Были арестованы депутаты Гдлян и Уражцев, а главные российские лидеры проснулись у себя на дачах, успели сообразить, что случилось и начали организовывать сопротивление. Пока я обратил внимание только на телефоны. Они работают, значит, жить можно… Я успел почувствовать: что-то тут не так. Настоящая военная хунта так себя не станет вести.

— ^[57]

Из Заявления добровольцев — участников сопротивления ГКЧП:

В рядах добровольцев, вставших на пути ГКЧП, были люди, принадлежащие к различным политическим и общественным организациям и движениям (от демократических до монархических), придерживающиеся различных политических взглядов, а в большинстве своём — вовсе далёкие от политики. Но в те трагические дни всех нас объединяли два важнейших побудительных мотива:

— понимание необходимости демонтажа преступной коммунистической системы, приведшей наш народ к неисчислимым жертвам, а некогда великую державу — к полному экономическому, политическому и духовному краху;
— горячее стремление вывести страну из коммунистического тупика на путь подлинной свободы, экономического могущества, духовного процветания и достойной жизни для каждого её гражданина…

Ошибка антикоммунистического движения состояла в том, что оно, образно говоря, слишком рано разобрало свои баррикады у Белого дома и Мариинского дворца. Ведь победа над ГКЧП — наиболее оголтелой группировкой в коммунистической верхушке — ещё не означала отстранения от властных рычагов всей партийно-советской мафии и КГБ, на время затаившихся, сменивших символику и аббревиатуры, но по сути сохранившихся.

— ^[207]

Значение

Август 1991 года стал одним из тех событий, которые ознаменовали конец власти КПСС и распад СССР^[208] и, по распространённому мнению^[209], дал толчок демократическим переменам в России. В самой России произошли перемены, способствовавшие расширению её суверенитета.

С другой стороны в стране начался беспорядок, связанный с непоследовательной политикой российской власти. Борис Ельцин издал ряд указов, выходящих за пределы его конституционных полномочий президента РСФСР и направленных на неправомерное присвоение союзной власти, в том числе указы о переподчинении союзных органов республиканским (Указы № 66 от 20.08.91; № 74 от 22. 08.91), о передаче союзных средств массовой информации в ведение Министерства печати и массовой информации РСФСР (Указы № 69 от 21.08.91; № 76 от 22.08.91), о передаче всех видов правительственной связи СССР в ведение КГБ РСФСР, а также банков, почты, телеграфа СССР в ведение РСФСР (Указ № 85 от 24.08.91).

Как отмечает в 2011 году Борис Райтшустер, «Большинство жителей страны ассоциируют события тех дней не с победой над авторитарным режимом, а с развалом Советского Союза»^[210].

Август 91-го в культуре

• Бард «Не разбирай баррикады у Белого дома», известную в исполнении артиста Александра Хочинского.
• Теме августовского путча и событий, которые он спровоцировал, посвящена остросоциальная песня Игоря Талькова «Господин президент» (1991).

• Роман Александра Проханова «Последний солдат империи» был полностью посвящён августовским событиям 1991 года.

• В 1991 году на студии «Пилот» был снят короткометражный мультфильм «Путч».
• Х/ф «Заговор скурлатаев» (1993, Россия — Беларусь)^[211]
• В 2011 году телекомпания «НТВ» поставила художественный фильм «Ельцин. Три дня в августе»
• События августа 1991 года описываются в романе Павла Санаева «Хроники раздолбая».

Интересные факты

• После поездки в Форос главком сухопутных войск Валентин Варенников подал рапорт об отставке^[212]. На встрече с Горбачевым он заявлял о своей готовности уйти в отставку^[213].
• Председатель Верховного Совета РСФСР Руслан Хасбулатов, который был против ареста председателя Верховного Совета СССР Анатолия Лукьянова по делу ГКЧП^[214], через 2 года сам окажется в заключении.

• В седьмую годовщину событий, в 1998 году, через 2 дня после дефолта, никто из представителей российских властей не принял участия в траурных мероприятиях, посвящённых памяти погибших^[215]. К тому моменту, за семь лет число сторонников ГКЧП в России, по данным Института социологии парламентаризма, увеличилось с 17 % до 25 %^[215].
• Согласно опросам фонда «Социологическое мнение» в 2001 году, 61 % из опрошенных не смог назвать фамилию ни одного из членов ГКЧП. Лишь 16 % смогли назвать верно хотя бы одну фамилию. 4 % вспомнили руководителя ГКЧП Геннадия Янаева (1937—2010)^[119].
• В 2005 году на встречу бывших участников событий на Горбатом мосту и на мероприятие на Ваганьковском кладбище в память погибших в инциденте в тоннеле на Садовом кольце пришли лишь около 60 человек^[216][217]. Тогдашний лидер СПС Никита Белых на траурном мероприятии заявил:

• В 2006 году, по данным социологического опроса фонда «Общественное мнение», 67 процентов жителей России (в том числе 58 процентов молодёжи) затруднились дать какую-либо оценку — о пользе или вреде ГКЧП.^[119]
• В 2009 году мэрия Москвы и правительство Санкт-Петербурга и вовсе не дали разрешения на шествие и митинг, посвящённые годовщине августа 1991 года, мотивировав это в Москве тем, что ради него придётся перекрывать улицы и этим создавать неудобства москвичам, а в Санкт-Петербурге — тем, что эти мероприятия помешают работам на трубопроводе.^[218]

• На суде по делу ГКЧП, Варенников спросил Горбачева: «После того, как мы побывали у вас на даче в Крыму (18 августа), вы считали себя ещё президентом или считали, что вы уже лишились этого поста?»^[219]. Горбачев ответил: «Я оставался президентом»^[220].

• 11 августа 1994 года Военная коллегия Верховного Суда Российской Федерации вынесла оправдательный приговор Валентину Варенникову^[63]. В нём говорится следующее:

• По данным на август 2006 года, бело-сине-красный флаг, поднятый над зданием Верховного Совета России 22 августа 1991 года, находился в Париже у бывшего министра внешнеторговых связей РСФСР Виктора Ярошенко^[222]

См. также

• «Слово к народу»
• ГКЧП
• Белый дом (Москва)
• Мариинский дворец (Санкт-Петербург)
• Инцидент в тоннеле на Садовом кольце
• Август-91
• Медаль «Защитнику свободной России»
• События сентября — октября 1993 года в Москве

Примечания