«Вечерний звон» — популярная русская песня на стихи Ивана Козлова и музыку Александра Алябьева (согласно другим указаниям — анонимного композитора^[1]), написанная в 1827-28 гг.

Стихи

Перевод с английского

Русский текст Козлова был написан, по‑видимому, в 1827 году (его первая публикация в альманахе «Северные цветы» на 1828 год)^[2]. Текст Козлова представляет собой вольный авторский перевод стихотворения ирландского англоязычного поэта Томаса Мура «Those evening Bells» из его первого сборника «National Airs», изданного В. Пауэром в Лондоне и в Дублине в 1818 году.

Сборник Томаса Мура входил в серию «Избранных известных национальных песен» («Selection of Popular National Airs») — музыкальных изданий, где публиковались ноты мелодий композитора Джона Стивенсона (1761—1833) и тексты Мура; следующие сборники включали ноты композитора Г. Бишопа и также тексты Мура. Они включали испанские, португальские, итальянские и прочие европейские мотивы.

Текст «Those evening Bells», выбранный Козловым для перевода, входил в цикл «Русских песен» («Russian Airs») и имел подзаголовок «Air: The bells of St.Petersburg». (Стихотворение пользовалось популярностью: его первую строчку приводят в англоязычном словаре цитат за 1919 год^[3]. Также любопытно, что стихотворение Мура будет спародировано английским юмористом Томасом Худом в детских стихах: «Those Evening Bells, those Evening Bells, How many a tale their music tells, Of Yorkshire cakes and crumpets prime, And letters only just in time!..»^[4]; а Брет Гартом написаны стихи «The mission bells of Monterey»: O bells that rang, O bells that sang…^[5]).

Муром были написаны ещё два произведения с русским колоритом («Russian Air» из 1-го выпуска «National Airs»^[6] (p. 261), и песня «The Russian Lover»^[7] из цикла «Unpublished songs»), которые не получили такого признания в России и аналогов-первоисточников которым не обнаружено.

В своем переводе Козлов изменил строфическое построение — вместо четверостиший Козлов использовал шестистишия (с попарной рифмовкой строк, как и в оригинале), тем самым его стихотворение длиннее оригинала (18 строк вместо 12). Использованный размер — 4-стопный ямб со сплошными мужскими окончаниями, как и в оригинале (в переводах с английского использующийся начиная с «Шильонского узника» Жуковского).

Первоисточник английского текста

Несмотря на то, что существует ряд легенд об источнике, откуда Мур заимствовал идею своего текста, его точное происхождение остается неустановленным.

Судя по авторскому подзаголовку «Air: The bells of St.Petersburg», «мелодия, к которой был приспособлен текст Мура, имела русские истоки в виде некоей „мелодии“ о „колоколах Петербурга“. При встрече с А. И. Тургеневым в Бовуде Томас Мур, получая в дар сборник „Стихотворений“ Козлова, оставил своему собеседнику на память собственноручную запись „Those evening Bells“, из чего можно заключить, что А. И. Тургенев расспрашивал английского поэта о стихотворении „Those evening Bells“, его возможных русских истоках, однако подробности этого разговора неизвестны»^[8].

В конце XIX века несколько исследователей высказали и попытались найти доказательства единых грузинских источников стихотворений Мура и Козлова.

Как указывают, "в 1885 году в книге «Где правда? История Афонского монастыря» А. Калиновский^[9] указал, что «Вечерний звон» — перевод церковной песни грузинского писателя XI века Георгия Мтацминдели (Георгия Святогорца), рукопись которого якобы сохранилась в Гелатском монастыре близ Кутаиси^[8]. Эту версию, однако, нельзя считать верной — по той причине, что по мнению специалистов ни в одном из посвященных Афону сочинений того времени (как русских, так и зарубежных) не удалось обнаружить каких-либо следов упомянутой церковной песни^[10]. Мысль о грузинском первоисточнике, но уже без ссылки на рукопись, повторил в 1898 году Хаханов А. С.^[11]. Ц. С. Вольпе вслед за предшественниками утверждал в 1936 году, что стихи Мтацминдели «Mtsuhrissa Zair», написанные по‑гречески в Иверском монастыре на Афоне, где автор служил игуменом, распространились по России и, видимо, через какие‑то русские источники стали известны Томасу Муру.

Тем не менее, советский исследователь М. П. Алексеев, стремясь в 1960‑е годы доказать суждения А. Калиновского, провел большую работу по поиску фактического материала^[8], однако поиски не дали никаких позитивных результатов и лишь привели ученого к выводу, что «мы имеем дело с легендой, устойчиво держащейся долгое время в грузинской литературе, но лишенной фактических оснований». Кроме того, Алексеев указывает, что «все четыре грузинских текста „Вечернего звона“, известные по рукописям XIX в., являются переводами стихотворения Козлова».

Также встречаются упоминания, что первоисточником был армянский текст, (называют, например, имя Григора Нарекаци), но это также не подкреплено никакими доказательствами и выступает как альтернативная легенда. Кроме того, стоит отметить, что в церковной архитектуре на Кавказе колоколов в древности не было — при службе использовались клепала (металлическая доска, в которую били как в рельс), что ставит под вопрос кавказский исток ключевого образа стихотворения — перезвонов. (С другой стороны, в Афонских монастырях в Греции используются колокола).

Таким образом, за неимением никаких доказательств можно предположить, что Томас Мур не пользовался ни русскими (санкт-петербургскими), ни грузинскими источниками.

Русские издания текста Козлова

Козлов при публикации «Вечернего звона» не обозначал это стихотворение как перевод (пять его других переводных текстов сопровождаются подзаголовками «Из Мура» и «Подражание Муру»). Текст печатался с посвящением Козлова «Т. С. Вдмрв‑ой», то есть Татьяне Семеновне Вейдемейер — другу семьи (ум. 1863).

Исследователи делают из этого вывод, что Козлов считал свой русский текст «оригинальным авторским произведением, выросшим из рецепции и художественного преломления творческих находок Томаса Мура»^[12].

Отсутствие в издании текста Козлова указаний на первоисточник приводило к курьезам: в журнале «Телескоп» увидела свет анонимная статья «Перевод стихотворения Козлова на английский язык Томасом Муром». Её автор счел английское стихотворение Мура переводом русского стихотворения Козлова.

Песня

В вокальном исполнении сложилась традиция не исполнять все стихотворение целиком, а использовать лишь его часть.

Алябьев и классическая версия песни

Принято считать, что классическим вариантом музыки к стихам Козлова стали ноты Алябьева. Музыка на русский текст Козлова была написана А. А. Алябьевым в самом начале тобольской ссылки (1830?), вскоре после появления стихотворения Козлова в печати. Романс «Вечерний звон» с музыкой  Алябьева был издан в Москве в цикле «Северный певец» в 1828 году^[10]. Песня обрела популярность на рубеже 1820—1830‑х годов.

В 1829—1830 годах имели место две публикации песни (М., СПб). Она распространилась в светских салонах, и уже в 1831 году мелодия Алябьева вошла в фортепьянную фантазию Л. Лангера, фортепьянное переложение неизвестного автора в «Музыкальном альбоме» на 1831 год, а затем неоднократно аранжировалась композиторами, в числе которых А. И. Дюбюк, К. П. Вильбоа (на два голоса) и др.^[12]

Как указывают некоторые источники, классическая мелодия «Вечернего звона», тем не менее, написана не Алябьевым. Согласно некоторым утверждениям, «наиболее известная мелодия песни — непонятного происхождения и в песенниках фигурирует как народная. Хотя в литературе и высказывается мнение, что она восходит к романсу Алябьева, но на слух не имеет с алябьевской ничего общего» (приведены для сравнения нотные записи мелодий^[1]).

Другие композиторы

Кроме Алябьева, на эти стихи существуют мелодии авторства^[1][13]:

• Варвара Сабурова (1834)
• Арнольд, Юрий Карлович
• Бахметьев, Николай Иванович
• А. А. Рахманинов (1840)
• П. М. Воротников (вокальный квартет, 1873)
• Гречанинов, Александр Тихонович (1898),
• Золотарёв, Василий Андреевич (смешанный хор без сопровождения, 1905)

Также не стоит забывать, что существует мелодия, сочиненная Стивенсоном и опубликованная вместе с оригинальным текстом Томаса Мура в «Selection of Popular National Airs» (см. илл. выше). Указывают также следующие работы композиторов с англоязычным текстом^[13]:

• Harry Hill, (SSA, a cappella)
• Charles Edward Ives (1874—1954), 1907.
• Harvey Worthington Loomis (1865—1930), published 1918. (SSA, a cappella)
• Henry Ketten (1848—1883)^[14]

На иностранных языках

Существует переводы песни на немецкий язык в двух вариантах^[13]: Caroline Leonhardt Pierson (1811—1899) и Henry Hugo Pierson (1816—1873), «O Abendglocken, Abendhall» (1845), а также на польский, авторства Станислава Монюшко (1819—1872), по некоторым указаниям, написавшего собственную музыку.

Русский композитор Сергей Танеев написал собственную музыку для выполненного Антонием Грабовским перевода стихотворения Мура на эсперанто. Романс назывался «Sonoriloj de vespero» (Вечерние колокола), ноты его, в отличие от текста^[15], не сохранились^[16].

Также существует перевод на испанский язык под названием «Campanas de Atardecer»^[17]

Песни с тем же названием

«Помимо романса на слова Козлова „Вечерний звон“ в России в 1830-е гг. пользовался популярностью романс с тем же названием, написанный композитором И. И. Геништой на слова французского поэта В. Деборда „Les cloches du soir“ в 1839 году, привлекший, в частности, внимание Глинки, включившего его в пятую тетрадь своего „Собрания музыкальных пьес“ (1839)»^[12].

Также под этим названием существует ряд песен современных бардов и исполнителей русского шансона.

В культуре

Отсылки к тексту Козлова в стихах других писателей

Реминисценции и параллели к тексту Козлова можно найти у множества отечественных авторов^[12]:

• Стихотворение Евдокии Ростопчиной «Колокольный звон ночью», (1839 год) с эпиграфом из Томаса Мура.
• В начале 1830-х годов Денис Давыдов в стихотворении «Вечерний звон»^[18] дословно использовал две строчки Козлова:

Как он мучителен и мил!
Как он мне чувства возмутил,
Когда впервые звук его
Коснулся слуха моего!
То был не звук, но глас страстей,
То говор был с душой моей!
Вечерний звон, вечерний звон, —
Как много дум наводит он.

• В 1830-е годы Сарра Фёдоровна Толстая (дочь Толстого-Американца) опубликовала на английском языке стихотворение «Вечерний звон». В 1839 году^[19], вскоре после её смерти, обратный русский перевод этого стихотворения был сделан М. Н. Лихониным: «Вечерний звон! О, как много говорят эти звуки для чувствующего сердца о днях давно прошедших, о минувшей радости, о каждой слезе, о каждом вздохе, обо всем, что дорого нашему сердцу: как красноречив этот вечерний звон!». Никаких указаний ни на Мура, ни на Козлова при этой публикации не содержалось. (Английское стихотворение Толстой, видимо, не сохранилось). Исследователи, тем не менее, пишут: «в биографическом очерке, которым открывалось то же издание 1839 г., Томас Мур был назван в числе английских поэтов, питавших „поэтическую, пламенную душу, восторженную фантазию“ С. Ф. Толстой, из чего можно сделать предположение о непосредственном влиянии на русскую писательницу Мура».
• Стихотворение Фета, посвященное памяти Козлова «Вечерний звон» (1840 год):

Но что ж, — певец земных страстей,
Ты не умрешь в сердцах людей! —
Так я мечтал — и надо мной
Пронесся чрез эфир пустой
Какой-то грусти полный стон,
И я запел вечерний звон!

• У Полонского («Вечерний звон»)^[20], Брюсова («Звон отдаленный, пасхальный…»)^[21], Блока («Они звучат, они ликуют…»)^[22], Ахматовой («Вечерний звон у стен монастыря…»)^[23], Николая Клюева («Дрёмны плески вечернего звона…»)^[24], Владимира Эльснера («Задворки»)^[25], Андрея Белого («Звон вечерней гудит, уносясь»)^[26], Демьяна Бедного («Сонет» (В родных полях вечерний тихий звон))^[27]
• Виктор Соснора, «Вечерний звон» (1960-е гг.)^[28]
• В первой редакции перевода «Алисы в Стране чудес» Нины Демуровой (так называемое «Софийское издание») в 7-й главе («Безумное чаепитие») Болванщик исполняет песню «Вечерний Слон», которая является явной отсылкой к тексту Козлова (в оригинале Кэрролла Безумный Шляпник поёт совершенно другую песню, представляющую собой пародию на стихотворение Джейн Тейлор «Звезда»). Во второй редакции перевода, ставшей позже основной, песня была заменена на «Ты мигаешь, филин мой»^[29].

Использование названия песни

• Картина Исаака Левитана «Вечерний звон» (ГТГ) и картина Нестерова «Схимник. Вечерний звон» (Кировский музей)
• Вечерний звон (фильм), 2003 год
• Пьеса Иона Друцэ «Вечерний звон» (подзаголовок «Ужин у товарища Сталина»). О встрече Сталина с артисткой Большого театра
• Книга Игоря Губермана «Вечерний звон», одноименный исторический роман авторства Николая Вирты, название сборника Михаила Танича.
• Программа на радио «Голос России», на Сити-FM и название русскоязычной радиостанции, вещающей в Нью-Йорке.
• Подольск, Городской народный театр «Вечерний звон»
• «Вечерний звон» — газета, выпускающаяся во Владимирской области
• «Вечерний звон» — прямоэфирный блок по заявкам зрителей на телеканале Муз-ТВ. Выходил в эфир в конце 90-х — начале 2000-х.
• Сорт шоколадных конфет производства «Рот Фронт» и сорт домашней сливы^[30]

Исполнение песни

• Известны классические исполнения романса басом [1] и тенором [2]. Среди современных исполнителей этого произведения — [3] и [4].

• В [5]. Её исполнил Валерий Леонтьев.

В кинематографе

• Хоровая обработка А. В. Свешникова, использованная в фильме «Калина красная» Василия Шукшина.
• Песню исполняли «поющие старики» Маэстро в фильме Леонида Быкова «В бой идут одни «старики»»
• В экранизации Леонида Гайдая романа И. Ильфа и Е. Петрова «12 стульев» песню несколько раз напевает отец Фёдор, а ряд эпизодов с его участием сопровождается колокольным звоном.
• В экранизации Александра Алова и Владимира Наумова пьесы Михаила Булгакова «Бег» в одном из эпизодов песню напевает Парамон Корзухин, а ему подпевает персонаж по фамилии Тихий.
• В кинокомедии военных лет «Небесный тихоход» герой Николая Крючкова под эту мелодию в своем первом боевом вылете после ранения — на фанерном ночном бомбардировщике У-2 — методично бомбит новейшую вражескую суперпушку, предупредив перед полетом девушку — своего штурмана — что в небе обычно поет русские народные песни.

Примечания